Выйти замуж. Наталья Нестерова
муж не находил от возмущения слов и только хрипел:
– Шлюха! Ну, шлюха деловая!
– Да успокойся ты. – Люся устало махнула рукой.
– Значит, ты теперь это? Деловая? Этим занимаешься? Не ожидал.
Володька схватил стопку писем:
– Клиентов выписываешь? Свербит? – Он бросил взгляд на один из конвертов и ахнул: – И бабы! Извращенка!
– И деды! – огрызнулась Люся. – Знал бы ты…
– Знаю, знаю, – угрожающе поднялся Володька. – Я тебя, гадину, убью!
– Убьешь?! – закричала Люся. – Давай убивай, а то они меня все уговаривают руки на себя наложить, а я, видишь, живу! – Она распахнула кухонный шкаф, где лежали послания, и стала их пачками швырять в Володьку: – Сволочи! Подлецы! Петельки мне рисуют! Любви отдаться зовут! Смысл жизни! Чтоб вы подохли со своим смыслом! Подавитесь своими советами!
Истерика у Люси прошла быстро. Накричавшись и наплакавшись, она все рассказала Володьке.
– Так разобраться надо, – сказал он обескураженно.
– Как разобраться-то?
– Перечитать все, сопоставить.
– Нет, – Люся испуганно затрясла головой, – не могу я их больше читать, лучше вилкой по сковородке.
– Чего? – испугался Володька.
– Да так, писал тут один, как характер закалять.
Оттого что выплакалась, а главное – поделилась своим несчастьем, Люся повеселела. Она с удовольствием посмотрела с сыном «Спокойной ночи, малыши», а потом одна – «Кинопанораму».
Володька читал письма на кухне. Временами хохотал, иногда ругался. Один раз прибежал в комнату и сказал, что, если попадется письмо «жениха» из ближайшего района, он поедет к нему с ребятами ломать ноги и другие конечности. Было уже за полночь, когда он позвал Люсю.
– Все. Я понял.
– Что понял?
– Смотри, вот здесь: «как вы писали в своем письме в газету…» – и тут: «я тоже думала написать в газету, и ваше письмо моими словами…» и так далее. Ты что, писала в газету?
– Я? В жизни даже заявки на радио не писала.
– А могла бы. Когда меня в прошлом году на переподготовку призывали. Песню передать.
– Ладно тебе, вспомнил. Кто же это мне удружил?
– Надо выяснить, какая газета, найти письмо, сличить почерки.
– Ну, ты прямо Штирлиц, – похвалила его Люся.
Впервые за много дней кошмар стал немного рассеиваться. Да и переживать его вдвоем было легче. Володька тут же учуял перемену в настроении Люси. И решил закрепить успех.
– К матери через весь город не потащусь, заночую у тебя, – объявил он.
Газеты просматривали в городской библиотеке. Вычислили: раз пишут со всех далей и весей – значит, центральная, дата – за неделю от первого письма. Дело шло медленно. Они часто задерживались на какой-нибудь статье, изучали, их культурный уровень резко повысился. Люся на работе пересказывала: «В „Известиях“ писали… в „Комсомолке“