Энигмастер Мария Тимофеева. Евгений Филенко
газовой оболочки, похожий на яйцо с хвостиком, описывал круги над впадиной, со всех сторон окруженной песчаными валами. Впадина не без претензий носила имя «Чаша Сократа». Если бы Сократу предложили пить отраву из чего-то подобного, он был бы еще, наверное, жив. Исследовательской станции «Марга-Сократ» надлежало находиться именно здесь, в окружении нехитрого вспомогательного оборудования, как то: антенна дальней связи, топографический модуль, несколько стационарных атмосферных сканеров и ангар для куттера, блимпа, который доставил людей на планету Марга с галактического стационара «Тинторера» и в назначенный срок должен был туда же вернуть, и парочки универсальных роботов.
Ничего из перечисленного не было и в помине.
При полном молчании экипажа куттер плавно опустился на то место, где еще утром была посадочная площадка – пятачок из песка, домовито сплавленного в такыр, – и застыл на раскинутых лапах, сильно накренившись.
– Осторожнее отстегивайтесь, – предупредил Яровой, но с опозданием.
Антонов уже высвободился из страховочных захватов и, не удержавшись на покатом полу, с грохотом въехал шлемом в борт.
– Я такой неловкий, – объявил он с гордостью. – А зачем мы сели именно здесь?
Яровой уже стоял снаружи, возле сдвинутой двери куттера, по колено увязнув в песке, и озирался.
– Очевидно же, что станции здесь нет, – продолжал Антонов, неловко выбираясь наружу.
В чрезвычайно разреженной атмосфере Марги, которую и воздухом-то назвать язык не поворачивался, звуки распространялись весьма неохотно. То, что песок под ногами не производил привычного хруста, лишь сообщало происходящему дополнительный флер нереальности. Это было как вязкий и нисколько не сладкий сон.
– Это Чаша Сократа? – подозрительно спросил Антонов.
– Да, – помедлив, ответил Яровой. – Это Чаша Сократа.
– Мастер, похоже, что вы немного заблудились, – заметил Антонов с ироническим сочувствием.
Вместо ответа Яровой побултыхал носком сапога в песке прямо перед собой. На поверхности показалась сплющенная банка из-под «киви-колы».
– Это не я, – быстро промолвил Антонов. – Все отходы должны утилизоваться на борту станции, раздел третий, пункт двадцатый устава… И я такое не пью.
– Это я, – сказал Яровой сквозь зубы. – В первый же день. Традиция такая.
– Ага, – с живостью кивнул Антонов, хотя не видел смысла в подобных традициях.
Не сразу, но кое-что начало проясняться.
– Ага, – снова сказал Антонов. – Вы ведь не собираетесь впадать в панику?
После продолжительной паузы Яровой откликнулся:
– Нет. Не собираюсь.
– А вот лично я – да, – бодро сообщил Антонов.
2.
– Как долго они молчат? – спросил главный координатор Вараксин.
Он был зол, как черт, и даже внешне походил на взъерошенного и весьма пожилого черта.
– Здравствуйте, Олег Петрович, – сказал сменный оператор Виктор Гуляев несколько обиженно. – Пока четыре