Римлянин Деций, преемник Араба. Книга первая. В деревне. Айдас Сабаляускас
Встал, понимаешь ли, как истукан – и ни туда, и ни сюда! Это моё место, а ты его занял! Я сам всегда тут стою. Сойди с него! Подвинься в сторону на один кубитус или градус. Чего тебе стоит это сделать? Ну же! Шаг – и готово, другой – остановка! Сделай по-быстрому это и ловко. Ну?
– Вот ещё! Не нукай! Я тебе не лошадь под седлом или в упряжке! Не сойду и не сдвинусь! Вон сколько кругом свободных пространств. Выбирай – не хочу! Сам становись где угодно подальше. Или пристраивайся рядом. Не сойти мне с этого места! Никто мной ещё так нагло не командовал и отродясь не помыкал! Короче, сам дурак!
– Я всегда стою именно там, где ты сейчас воткнулся. Подвинься, я встану, а ты пристроишься рядом со мной. С любого бока, с которого захочешь, возражать не стану. Или сам другое пространство займёшь. Как раз где угодно подальше, – передразнил говорящий соперника. – Выбирай! Или ложись, если хочешь. Тоже в любом месте, даже подле меня… у моих ног.
– Ну, если удастся меня сдвинуть, то, так и быть, вставай на моё. Или же молчи в тряпочку! Или сам ложись…
– И ты не нукай! Хочешь драться?
– Пока нет, но готов, если сам задерёшься.
– Прямо сейчас?
– Потом!
– Когда потом?
– Например, завтра. Или когда сам смогу тебя сдвинуть отсюда.
– Зачем же тебе меня отсюда сдвигать, если именно этот финт мне самому сейчас предстоит проделать?
– Тогда ты меня и сдвигай, в чём проблема?
– Не буду! Не хочу!
– Почему?
– Потому что не вечно же ты стоять тут будешь! Как только ты сам сойдёшь, это место я займу мирным путём, без нападения, без агрессии со своей стороны, и отвоёвывать его придётся уже тебе. Мы мирные люди, но наша баллиста готова всегда пострелять, – придавая своей речи побольше латинской витиеватости и цветистости, попытался резюмировать отрок, назвавший своим место размером в каких-нибудь два квадратных локтя (сubitus) или в один градус на откосе у озера. Тут внезапно с его языка сорвалось: – An immortalis es?! Ты чё, бессмертный?!
Примерно такой диалог состоялся (но пока не закончился, а скорее только начался) у двух шапочно знакомых меж собой балканских подростков у водоёма близ паннонского села с нежным на слух названием Будалия, во всей своей красе раскинувшейся вдалеке от городских цивилизаций и столбовых коммуникаций. Ближе всего к поселению располагался древний римо-иллирийский город Сирмий, но жители Будалии и его посещали крайне редко, а кто-то и вовсе никогда в нём не был, но иногда мечтал побывать там как о несбыточном счастье (или чуде, что сути не меняло).
…Иные и не мечтали: что толку мечтать о журавлях в небе, коли даже синиц в руках нет.
*****
Судя по вялой перепалке, которая и на перепалку-то похожа не была, драться не хотелось обоим. Не то, чтобы пацаны трусили или боялись один другого, руки-то у них с самого обеда как раз чесались, как от скабиеса. Просто обоим не в кайф было проиграть потасовку и упасть в глазах деревенской пацанвы – победивший наверняка не удержится и непременно растрезвонит, даже раструбит всем о том, как благосклонна к нему Фортуна-Тюхе,