Когда камни меняют цвет. Юлия Цыпленкова
риор, кажется, ощутил неловкость, увидев пленницу в кресле, но быстро справился с собой и улыбнулся: – Рад видеть вас в добром здравии.
– Едва не уморив меня прежде? – надменно спросила женщина. – Вы, риор Дин-Шамис, весьма ветрены. Сначала уничтожаете, потом возрождаете. Но не ждите благодарности, мне ваши игры не пришлись по нраву.
– Язвите, – утвердительно произнес смотритель и, закрыв за собой дверь, подошел к узнице. – Значит, и вправду пришли в себя. Повторяю, я этому рад.
– Не могу разделить вашей радости, риор Дин-Шамис, – Ирэйн поднялась с кресла и отошла к столу, и теперь он разделял надзирателя и его пленницу.
Смотритель усмехнулся, однако гневаться не спешил. Он занял кресло, с которого поднялась лейра Дорин, накрыл подлокотники ладонями и учтиво спросил:
– Как вы провели утро, моя дорогая?
– О, благодарю вас, высокородный риор, – медовым голосом ответила узница, – я нашла, чем развлечь себя.
Вороватый взгляд, брошенный на приоткрытую дверь кабинета, выдал женщину. Шамис обернулся и нахмурился. После вновь посмотрел на Ирэйн, но ее лицо хранило безмятежное выражение, и мужчина преисполнился подозрительности. Он рывком поднялся с кресла, пересек гостиную и исчез в кабинете, однако вскоре вернулся со злосчастным ответом в руках. Подошел к столу, за которым пряталась от него узница, и припечатал труды лейры к столешнице ладонью.
– Это что? – палец смотрителя постучал по письму.
– Что? – похлопала ресницами Ирэйн.
Она слегка нагнулась, пробежалась взглядом по строкам, затем распрямилась и в священном ужасе воззрилась на риора.
– Боги, риор Дин-Шамис, к чему вы показали мне это?! – возмутилась женщина. – К чему мне ваши откровения? Пусть уж ими наслаждается ваша возлюбленная супруга, а меня увольте. Ваши пристрастия – ваше дело, а мне таких подробностей знать ни к чему. – Она укоризненно покачала головой, но вдруг преисполнилась любопытства и спросила, заговорщицки понизив голос: – Вам и вправду нравятся усатые мужчины? Впрочем, усы Принка действительно великолепны. Он так гордится…
– Молчать! – рявкнул смотритель и прищурился: – Играете с огнем, Ирэйн? Считаете, что это разумно?
Взгляд лейры Дорин вновь стал высокомерным, и она задала встречный вопрос:
– Риор Дин-Шамис, вы человек слова?
– К чему этот вопрос?
– И тем не менее.
– Да, разумеется…
– Тогда не смейте угрожать мне. Вчера вы клялись, что более не причините мне зла. Так уж будьте любезны сдержать слово.
– Лейра Дорин! – начал было смотритель, готовый дать ей ответ, но женщина подняла руку, вдруг вспомнив жест своей кузины, сжала кулак, и риор, хорошо знакомый с этим знаком, неосознанно замолчал.
– Я желаю выйти на воздух, – произнесла Ирэйн. – В конце концов, утренняя прогулка дозволена мне госпожой. Идемте, – уверенным тоном приказала она и устремилась к дверям покоев.
«Он удавит меня сразу или даст потрепыхаться?» –