Ольф. Книга третья. Петр Ингвин
отбился. Муж – здоровенный детина, коротко стриженый, с кулаками размером со среднюю дыню. Не будь он вдребезги пьян, я бы к такому близко не подошел. Он лежал поверх одеяла в майке, штанах и носках.
– Нужна веревка.
– Длинная? – Санька непонимающе моргнула и замерла, не зная, куда бежать, чтобы выполнить мое желание. – Бельевая подойдет?
– Нужна короткая, при этом крепкая. Руки связать.
Больше Санька вопросов не задавала. Она принесла две веревки на выбор, я связал ее мужу руки в запястьях. Вторая веревка тоже пригодилась – для ног. Перестраховка не помешает.
– Несем его ко мне, – распорядился я.
На лице Саньки застыл вопрос «Зачем?», но она благоразумно смолчала, скоро все выяснится само. На мои действия она глядела с опаской. Боже ж мой, она ведь говорила «Хочу развестись. Не хочу обратно»…
Пусть думает что хочет, вплоть до того, что мы сбросим пьяное тело из стратосферы. Думать, вообще, полезно. Особенно, после того, как все случится. Чтобы сравнить «думы до» с «думами после» и сделать выводы.
Мы оттащили ее мужа в корабль, я уложил его на кровать.
– Отвернись и гляди вниз.
Я поднял корабль на высоту в несколько километров. Виды открылись невероятные. Как с самолета, только на месте и в полной тишине.
– Не поворачивайся, – повторил я главное условие.
Не надо, чтобы чужие видели силу медальона.
Я лег рядом с пьяным мужчиной и сцепил ниткой медальона обе шеи.
***
В то, что руку можно вылечить, Санька не верила. Случилось очевидное-невероятное. Похоже, Альфалиэль не баловал фанаток излечениями.
Мы с Санькой вернули ее мужа домой. Он так и не проснулся, хотя дыхание стало ровным, а кривившееся в пьяных гримасах лицо остановилось на вполне приличном выражении.
Казалось, Санька чего-то ждала.
– А мы разве не… – Она оборвала сама себя. – Да, ты изменился, Альфалиэль.
Я изменился, я сам это чувствовал. «Счастье – не в обстоятельствах, оно в нас», – сказала Нина. Я задал себе главный вопрос: что мне нужно для счастья? Душа и тело в едином порыве ответили: Челеста. Разногласий нет, ответ получен, он четок, прост и однозначен. Счастье было рядом, и я его потерял. Передо мной встал второй вопрос: что я могу сделать, чтобы стать счастливым?
Ничего. Действительно ничего, как ни страшно это звучит при моем нынешнем могуществе и немыслимых возможностях.
Отсюда вытекал третий вопрос: а что я могу вообще? Другими словами: зачем я?
Я не могу устроить личное счастье, но я могу принести счастье другим.
Вот и ответ.
Это не просто ответ. Это программа к действию. Смысл жизни. Простой и ясный.
Санька глядела на меня со странной задумчивостью:
– Мне всегда казалось, что именно человеческое в тебе совершает все то, чем мы занимались, но сейчас ты не менее человек, чем, скажем, я. А получается, что даже больше.
Глава 4
Отправляясь на ночевку подальше в лес, я сделал облет окрестностей: вдруг где-то бродит возможный посланец иных времен или цивилизаций? Глупо надеяться