Том 8. Ведь и наш Бог не убог, или Кое-что о казачьем Спасе. Из сказов дедуси Хмыла. Часть V. О спорном и нелепом. Лгало… и Подлыгало…
долго ли меня несли эти… наверное, это были всё же ангелы с головой чайки. Мне показалось, что всего лишь миг. И в то же время, если там вообще можно было говорить о времени, этот миг был бесконечно долгим. И вот мы очутились на облаках, где мои сопровождающие и оставили меня. Я попробовал с опаской сделать несколько шагов по облаку. Всё же было некое недоверие к этакой тверди. Казалось, что я сейчас провалюсь сквозь неё и полечу вниз. Но нет! Шаг, другой, третий. Вроде держит. Только теперь, когда ушёл страх перед такой зыбкой и ненадёжной поверхностью, я осмотрелся по сторонам. Увиденное немало удивило меня. А увидел я невероятное! Вокруг был целый мир! Причём населённый людьми.
Ближе всех ко мне был мой давно усопший дед. Он ковырялся в огороде. Тогда-то я и подумал: как же мир, в котором живут усопшие (а у меня не было сомнений, что это именно он и что я тоже умер), похож на мир живых. И тут, и там огороды. И там дед страсть как любил свой огород, и тут он верен своему пристрастию. Он тоже увидел меня. Махнул рукой. То ли приветствуя, то ли прогоняя. Мол, иди отсюда, не мешай делом заниматься. И вновь стал ковыряться в своём огороде. Чуть в стороне стирала бельё моя также усопшая бабка. Узнал я ещё нескольких родственников и знакомых, которых уже не было среди живых. Все они тоже были чем-то заняты. Никто, кроме деда, не обратил на меня внимания.
Были здесь и жилища. Все очень разные. И ветхие землянки, и деревянные дома, и каменные, и даже дворцы. Какие-то из них были заселены, какие-то стояли пустыми и ждали своих поселенцев. Бросился мне в глаза один очень большой, красивый и добротный дом на пригорке посреди лип. Единственное, что было в нём не так, это закопчённость. Снизу доверху он был чёрным, словно кочегар после смены. Что-то при виде него у меня ёкнуло. Он показался мне родным и близким, и меня огорчило, что он такой чумазый.
Тут некий голос произнёс:
– Это твоё жилище!
Я оглянулся, но никого вокруг не было. Хотя меня не покидало стойкое ощущение, что кто-то сопровождал меня неотлучно. Странно! Никого не видно, но явно кто-то рядом со мной есть! Тогда я ещё подумал: как это так, мой дом, и почему он такой закопчённый? На что тут же тот же самый голос пояснил мне:
– Каждый, живущий на земле, строит себе жилище на Небесах! Делами, помыслами. А чёрное оно – тебе под стать! Ты душу свою видишь! Такова она! Велика, но чернёна! Ибо много того, что прячешь ты от себя и от людей, чем не хочешь с ними поделиться! Скуп ты! Скуп в отдаче себя! Не горишь, а чадишь!
Сжалось у меня всё внутри как-то от слов этих. Увы! Так и есть! И тут я вдруг поймал себя на том, что я здесь словно голым стою. Я (прежде всего сам) и другие видят меня таким, каков я на самом деле, со всеми моими тайными помыслами, со всеми моими пристрастиями, со всей моей болью. Моя любовь и моя ненависть, моя хитреца и злопамятность прямо на мне и начертаны. Не могу сказать, как это так могло быть. Но именно так и было!
Вдали за поселением возвышались лесистые холмы. Между них текли такие же, как и на земле, реки. А совсем далеко виднелись высоченные