Небеса нараспашку. Кали Вулф
защебетала, должно быть, смеясь:
– Очень хорошо! Жаль, что мы так ограничены во времени, а теперь наклонись, я установлю тебе воздушный фильтр… Так-так…
К этому я готова не была. Из лапок Фруп в мой нос вдруг выстрелило что-то острое, и я закашлялась.
– Всё, спокойно, уже закончилось. Теперь ты сможешь полноценно дышать, насыщаясь меньшим количеством кислорода. А теперь раздевайся, я тебя измерю. Не волнуйся, сюда никто не войдёт, – для верности лекарка набрала на панели у двери какой-то код.
Волноваться? Едва ли моя ювенильная тушка могла представлять интерес для кого бы то ни было, если не считать чисто научные изыскания.
Пока я распаковывалась, жалея, что не побрила ноги, Фруп порхала вокруг меня как оголтелая:
– Твой сердечный ритм учащён. Волнуешься?
– Немного, – решила не скрывать очевидное я, – Ведь мне не приходилось раньше заниматься… дипломатией.
– Всё начинается с доверия. Доверяй своему напарнику. Вам надо научиться работать вместе. Он – разум, ты – чувства.
– Он – робот, – озвучила свою теорию я, – Не сочти за грубость, но он ведёт себя высокомерно, будто я какая-то обуза.
– Валентино не совсем такой… как это у вас, людей, говорится? А. Кретин. Он тоже может нервничать и волноваться.
– Да ну? – усомнилась я, по сигналу подняв руки и вспоминая о небритых подмышках.
– Точно-точно, – Фруп, похоже, пристально изучала созвездия моих родинок, свесившись с потолка вниз головой. Её длинный хвост был оснащён ещё одной пушистой «лапкой», позволявшей рассмотреть меня с любого доступного ракурса, – Ты заметила, как он тёр шею, когда я спросила, нужно ли тебя стерилизовать?
– Это признак волнения?
– Нет, у его расы в этой области расположены органы размножения. Как… – Фруп снова призадумалась, измеряя мои стопы, – Тычинки у земных цветов.
– О… – больше мне в голову ничего не пришло.
– Не будь этой операции, твой напарник бы дичал, учуяв самку. И дрался. Их раса никогда бы не пошла по пути прогресса, не будь стерилизации. Гианги, по сути, одиночки. Это их название.
– Гианг, значит, – повторила я новое для себя слово.
– Да. После операции они становятся более спокойными, но поверь, несмотря на то, что Валентино гордится прогрессом, он по-своему завидует тебе.
– Ха-ха, с чего бы это? – моя бравада тут же показалась мне жалкой.
– Люди, при всём их несовершенстве, способны обуздывать свои желания в отличие от расы гиангов, которые пошли на беспрецедентные меры, чтобы вступить в галактическое сообщество. Может, твой вид ещё не дорос до общения с другими расами, но кое-что вы всё же умеете.
– А как… – я поверить не могла в то, что решила это спросить, – Как тогда гианги образовывают пары?
– В древние времена самку опылял победитель схватки. Сейчас гианги размножаются только по решению Совета. Как таковых пар они не образуют и живут довольно долго, если не гибнут в драках.
– Понятно, – я вспомнила мускулы, перекатывающиеся