Переговорщик. Роман Дингер
спится. А ты бы поспала бы еще, а? Завтра день тяжелый, сил набраться надо.
– А, хорошо… Стоп! – подняла она снова голову от подушки. – А какой завтра день?
– День выписки. Домой едем?
– А как же…
– Никак. Домой хочу!
Врач хлопнула рукой по столу:
– Нет, Одинцов. И даже не проси!
– Прошу, – пожал я плечами. – Или сам уйду. Мне, собственно, начхать, выпишите ли меня официально, или своими ногами утопаю. У меня нет родственников, я не беглый преступник, так что мне не нужна медицинская карта, можете себе на память оставить. Только дайте мне с собой спирта немного.
– Зачем? – растерялась Ольга Николаевна.
– Ранки от швов смазывать, зачем же еще…
Мы препирались долго. В конце концов она сдалась. Правда, пригласив по телефону участкового…
– Слушай, да лежи уже, раз никто не ждет, – сказал он мне, когда мы вышли покурить. – Ты посмотри на себя. На ладан дышишь!
– Кто бы говорил… – затушил я окурок о раму окна. – Егоров, а на кой я вам тут нужен? Все считаешь, что я с кем-то бандитские разборки устраивал?
– Какие к черту разборки? Тоже мне, бандит… Согласись, не каждый день сваливаются с многоэтажки неизвестные типы, остаются в живых, а сами вообще живут за сотни километров отсюда. Странная, скажу тебе, картина. Дали еще раз запрос по тебе – чист ты аки младенец. Скажи честно, Одинцов, ты кто?
– Миша, – протянул я ему руку. – Очень приятно.
– Володя, – улыбнулся он. – Ну тебя к черту, Миша! Я серьезно!
– Я тоже. Пока, капитан. Уезжаю. Свидимся.
– Бывай. Только если надумаешь еще раз сброситься откуда-нибудь – не приезжай сюда. Нам тут своих хватает.
– Договорились! Слушай, а можешь такси заказать? Чтобы часика через два приехал, а?
– Если есть желание – давай я вас отвезу. Всё равно еще здесь придется поторчать.
– Из-за меня?
– Нет, – отмахнулся он. – Бытовуха. Двое не поделили что-то да за ножи схватились.
– Весело тебе…
– Ага. Ладно, я свистну, когда освобожусь.
Он ушел, а я поплелся в палату, где суетилась Юлька, собирая мои вещи.
– Юль? Да не надо, ну! Оставь эту одежду! Ты ж привезла другую? Ну и вот. А эту в пакет положи, выбросим на улице.
– Жалко… – протянула она, разглядывая мои порванные джинсы. – Ведь зашить еще можно.
– Юля! – зарычал я, ковыляя к ней. – Сейчас же выброси эти штаны!
– Ладно. – Она отложила джинсы в сторону. – А свитер?
– Тоже.
– А футболку?
– Слушай, ты что, издеваешься?
Юля покачала головой, потом стала доставать из своей сумки новую одежду:
– Извини, я не знала, что ты любишь носить. Поэтому привезла спортивную. Универсально и внимания никто не обращает.
– У меня вся одежда любимая. Другую не стал бы дома держать, – буркнул я.
И стал стягивать пижаму. Юля пискнула и отвернулась.
– Миша, а вы уезжаете уже, да? – послышался