Осмелившийся возродить Третий Храм. Дорога в долгосрочное счастье. Григорий Кляйн
близких и многих других хороших людей, забудьте о сегодняшней встрече. Но никогда не забывайте номер телефона.
– Да, с вашим появлением, чуть не забыл о ещё одном желании вашего отца. – Достал из кармана насколько светлых камешков и положил на могильные плиты.
– Они из Иерусалима и взяты недалеко от стены «Плача» на Масличной горе.
– Папа не объяснил зачем? – спросила девушка.
– Интересно, а он знал, почему на могилы евреи приносят камни?
И хотя вопрос был задан сестрой, оба закивали головами.
– Как то мне попались стихи Александр Моисеевича Городницкого. Прочту на память совсем маленький отрывок.
– Много раз объясняли это, и все же неясно пока мне,
Почему не цветы на могилы евреи приносят, а камни?
Потому ли, что в жарких песках Аравийской пустыни,
Где в пути они гибли, цветов этих нет и в помине?
Может быть, эти камни – осколки погибшего храма,
Что немало веков сберегают потомки упрямо?
А вот зачем? Наверно предвидя твой вопрос, ваш папа рассказал эту историю: Раби Калонимус, похороненный на еврейском кладбище у подножия Масличной горы рядом с могилой пророка Захария, чудом спас евреев Иерусалима от последствий кровавого навета. Арабы убили одного из своих детей и подбросили труп во двор синагоги. Дело было в шаббат, но раби Калонимус сознательно пошел на его нарушение. Он написал одно из Святых Имен Б – га на клочке пергамента и положил его на лоб убитого ребенка. Вокруг собралась грозная толпа арабов, готовых учинить погром. И тут произошло чудо. Мальчик встал и молча указал на своего настоящего убийцу. Евреи были спасены. Раби Калонимус сам вынес себе приговор за нарушение шабата. Он велел, чтобы после его смерти каждый, кто пройдет мимо его могилы, бросил в нее камень. Благодарные евреи по – своему выполнили указание мудреца и своего спасителя. Приходя на кладбище, они бережно клали камень в горку других камней, скопившихся на его могильной плите. Так возник обычай класть камни на еврейскую могилу, и безоговорочно принятый всей диаспорой
Долго, словно стараясь запомнить каждую чёрточку, печально вглядывался в юные лица. Брат с сестрой не подозревали, именно сейчас, спящие здесь родственные души, изменили планы незнакомца, ставшего ближе родного человека.
– Хорошо! Пойдёмте и организуйте возможность поговорить с вашей бабушкой без свидетелей.
Обратную дорогу прошли молча, и было странное ощущение незримой защиты. Так как впервые, на обычно людной улице, навстречу почему – то не попалось ни одного человека. Оля зашла к бабуле, предупредить, какой у них гость. Потом пригласила зайти, а сама вышла, тихонько прикрыв дверь.
В знакомой до боли комнате лежала, укрытая одеялом, худенькая, постаревшая женщина. От сказанных внучкой слов, вдруг неожиданно выступившие слёзы мешали рассмотреть крепкого мужчину,