Приближаясь к Восходу. Мария Борисовна Кандинская
подняться на поверхность), я взглянула ещё раз, чтобы запечатлеть в памяти это странно-прекрасное место: всё вокруг там хрустально поблёскивало, водопадик низвергался снизу вверх, то есть: наоборот.
***
For note:
Мне трудно описать выражения лиц Тивентии, её мамы и моей мамы, которые были у них, когда я появилась на пороге моего дома в четыре часа утра, с задумчиво-мечтательным выражением лица, с застёжкой из огранённого аметиста, с коробкой пряников-звёзд в одной руке и с банкой мерцающих светлячков в другой.
– Где ты была?! Фотосессия закончилась до обеда! – Ожидаемо осыпала упрёками мама.
– Я пыталась найти мой потерянный L-phone в IT-Парке, я же тебе говорила, – начала я.
В то же время, я чувствовала, что за всего недельное отсутствие девайса, словно бы, у меня пропало какое-то из органов чувств. Например, я слышала новое слово, его нужно было уточнить, и, таким образом, появлялись рефлекторные попытки найти где-то у себя смартфон. Мне нужен был Soundcloud. Мне нужны были мои контакты, архив фотографий, Instagram. Это было странное чувство, почти схожее с ностальгией.
– Ты не понимаешь, как мы все тут волновались! – Кричали все наперебой.
– Что ни месяц, то новые новости, мы ещё после фокусов Тивентии в себя не пришли! – продолжала мама. Тивентия подавлено смотрела в пол.
– Что это на тебе? Откуда?
– Я же говорю, я пошла в IT-Парк, найти мой сотовый, который я случайно оставила на корпоративе, а встретила никогда не догадаетесь кого.
– Кого? – Резко и взволнованно перехватила моя мама.
– Помнишь моего школьного учителя по ИЗО и черчению, когда я училась здесь в гимназии?
– Матиарта Рифовича? Конечно, помню! Причём здесь он, скажи мне?
– Просто он архитектор, изобретатель, меценат и бизнес-энтузиаст. Строит мультимедийные библиотеки. По его проекту был построен IT-Парк. Матиарт Рифович там и работает. И надарил мне кучу прекрасных вещей!
– Давайте попьём чаю, – предложила Тивентия, – и всё обсудим.
И достала «Чай со слоном» (просто на его этикетке изображён индийский слон), предмет ностальгии русских эмигрантов.
– Пока ты там прохлаждалась, – сказала мама, обжигаясь об кружку, к нам, между прочим, приходил претендент на покупку. Мерзотный! Похаживал из комнаты в комнату, придирался: тут кафель отломан, тут паркет отбит, тут встраиваемая кухня недостаточно встроена. Присутствия риэлтора (знаешь, вежливого, высокого, такого, тонкой кости молодого человека)… так вот, и его не постеснялся, заметил, что тут только женщины, придирался, отпускал сальные колкости, ещё и меня и Тивентию задеть пытался. Нет, я бы не хотела, чтобы в доме, где я родилась и выросла, жил такой тип.
– Мама, прости, – если бы я пришла вовремя, я бы сняла его на видео, и выложила этот ролик везде, где только можно. А без меня вы оказались в незащищённых условиях.
– Да, нет. Просто я такого и в мыслях представить не могла!
– Теперь будем знать, к чему нам нужно быть готовыми, –