Биение сердец. Сергей Семёнович Семёнов
завихрений дыма, огня и молний он стоит в полный рост в лодке, как на колеснице, и машет веслом. «Когда-то – думалось П., – за мною может прийти такой человек, и за Амали». Он думал об этом по-детски наивно, сказочно, суеверно.
Вечером настроение Амали резко переменилось. Она стала замкнутой и неразговорчивой. Словно вернулась из прошлого девочка, запечатанная в своём коконе, вечно скучающая и сонная. Она даже как-то потускнела. П., не понимая в чём дело, ласково пытался разговорить жену. Раньше, изредка, он замечал за ней подобные приступы, относя их к флегматичному темпераменту, но не думал, что они проявятся на курорте.
На следующий день Амали удалось вытащить на прогулку. Она всю дорогу молчала, а затем попросила пойти в частный сектор, где люди сдавали свои мансарды и комнаты приезжим. Среди спокойных улочек трещали дневной симфонией кузнечики и цикады, где-то отрывисто лаяла собачонка, в тени веранд и больших старых деревьев играли дети. На одном из домов значилась вывеска «есть свободные места». Амали несколько раз надавила на кнопочку дверного звонка, вмонтированного в калитку. Вышла милая женщина средних лет и сразу начала предлагать гостям жильё. За забором оказалось целое подворье. По центру высился капитальный из четырёх этажей дом, его окружали несколько одноэтажных и один двухэтажный домик. Тут же раскинулся садик и крытая, из металлических стрежней с завитками, беседка. Зелень и кусты окатывали автоматические разбрызгиватели, издающие приятный стрекочущий шум.
Амали выяснила у хозяйки цену за проживание. П. заметил, как её взор прояснился, как энергично взяла она его руку и понял, какая мысль возникла у жены. Ей было не уютно в гостинице, а подворье, наверное, что-то напоминало, может быть из детства. У входа в калитку супруги столкнулись со странным человеком, который бросил на них острый взгляд сквозь густые пепельные брови. Он был импозантен, шевелюрой напоминал Эйнштейна, усами Альберта Швейцера, или Эдварда Грига, огненным взглядом – Бетховена. Менее всего он походил на отдыхающего потому, что ни в единой его чёрточке не было расслабленности. Казалось, он чем-то серьёзно озабочен и все ему мешают. П. успел заметить, что взгляд незнакомца дольше держался на Амали и будто что-то ей сообщил. В этом было нечто гнетущее, вспомнился угрюмый гробовщик у фургона с мороженным, похоронная служба и Харон. За калиткой П. крепко обнял и поцеловал Амали, будто несколько секунд тому назад ей угрожала смертельная опасность.
Эти переживания быстро растворились в наступающем вечере. Они пошли на пляж. Амали вновь превратилась в девочку, затащила П. в море и беззаботно брызгалась в него водой, визжала, как детишки, весело игравшие на берегу возле родителей. Амали увлекала за собой в плавание П. и он забыл мрачные образы этого дня. Вечером они сидели в ресторане. П. замечал, как мужчины озирались на его супругу с горьким сожалением, что она не одна и на её пальце сверкает кольцо. Это ему очень льстило и его охватила волна сиюминутного