Прощение | Forgiveness. Владимир Черноморский

      Пускай найдет меня Hawk-Eye

      прищуром поднебесной слежки.

      За линией лежу я грешный;

      в игру меня не вовлекай.

      Я налетался. Видишь? – Лыс…

      И ворса нет уже, и форса.

      И мне за линией – комфортно:

      не нужен верх, не страшен низ.

      Но я боюсь душевных струн,

      в тебе натянутых столь звонко.

      Ведь ты пошлешь меня вразгонку,

      пока я сердце не сотру.

      Пошлешь-пошлешь…

      Без лишних слов,

      как только новый сет начнется,

      как только счастье улыбнется

      в игре, где «ноль» зовется «love».

      Не говори: «Судьба…»,

      вали на непогоду.

      Ведь мы из-за нее отменим наш улет.

      Закатана губа.

      Кульбиты – не по году

      рожденья моего. Такой вот переплет.

      Посетуй на дожди.

      Хотя – не снегопады,

      а значит, ничего у нас не заметут.

      Есть просьба: ты дойди,

      как яд гомеопата,

      до нерва моего, где я храню мечту.

      А вот и февраль. И повесил он ветры

      на узкоплечие тополи.

      Я тоже пригнусь, но от тяжести света

      и… твоего шепота.

      Мне так не хватает застенчивых листьев,

      чтоб защитить наши тени.

      А ты вопрошаешь с улыбкой улитки

      о совокупленьях растений.

      В магнитных мирах разлагаются фразы

      и чувства уже электронны.

      Мы, может, привыкнем, да только не сразу,

      к своим бестелесным кронам.

      И нас приютят «колыбели для кошек»?

      (Проста сетевая мебель…)

      И будем ласкать, пробегая ладошкой

      по клавиатуре неба?

      К чему нас готовят Фейсбуки и Скайпы,

      коль верить, что души нетленны?

      И стоит ли жить под сомнительным кайфом

      ничтожных растений Вселенной?

      А мы с тобой построим пропасть

      путем подрыва наших душ.

      Ты слышишь: нарастает рокот.

      А мысли, чувствуя беду,

      уносятся аж в послезавтра,

      туда, где нас, возможно, нет,

      туда, где могут оказаться

      лишь заблудившийся сонет

      и отзвук необычной рифмы.

      В ней тот же рокот…

      Как вулкан,

      родивший остров Тенерифе,

      благословив: живи пока.

      Тот остров Isla del Infi erno1 —

      оттуда-де дорога в ад.

      Там неприветливы таверны

      и вкус вина дороговат.

      Мы неминуемо заплатим —

      хоть эта лепта нелегка —

      за краткий звук в твоей сонате

      на рифму моего стиха.

      Но с футлярами люди

      длиннорукие бродят по городу.

      Чуть шершавят асфальт,

      чуть