Грешница, путь во тьму. Кира Мюррей
её фамилии! А Иоханн не переставал напоминать, чтобы Эдита вела себя подобающе своей фамилии.
Его видно не было и девушка решила, что раз она уже обречена, то нужно идти до конца.
Повернулась обратно к сестрам и гувернантке.
– Катерина, что ты так строга? Не обнимись свою дорогую сестру? Ты так давно меня не видела. Роза, ты все так же красива, как цветок по весне. Сеслия, птичка моя, иди ко мне, обними. А где же Аннет?
Сесилия, будто лишь ждала этих слов, упала в объятия Эдиты и та не удержалась от громкого смеха. Приласкала сестру, погладила по спине и быстро расцеловала щеки, лоб и веки. Огладила розовую, пухленькую щечку и пощекотала шейку. Девочка хихикнула, стараясь увернуться из под ловких пальцев.
– Аннет строит глазки местному конюху, – недовольно ответила Катерина, подходя ближе.
Осмотрела Эдиту взволнованно, как-то по-матерински.
– Иди же сюда, обними меня, сестра, – распахнула руки для Катерины Эдита, ярко улыбнувшись.
Девушка немного замялась, взволновано теребя собственные пальцы, едва не ломая их. А после рухнула в объятия Эдиты. Уткнулась носом в шею старшей сестры, прикрыв глаза. С удовольствием вдыхала родной запах.
Эдита зажмурилась, чтобы слезы не полились из глаз, нашептывала едва слышное: «Ну-ну, тише, дорогая. Я здесь».
Когда Катерина отстранилась её губы были сжаты в одну тонкую линию, а густые брови насуплены. Но глаза блестели любовью и непролитыми слезами.
Катерина всегда была такой, с самого детства. Скрывалась за напускной строгостью. А душа – мягкая и нежная. Добрая и взволнованная.
Она была самой преданной и понимающей. Могла отругать Розу или же Сесилию за какой-то проступок, но никогда не расскажет отцу. Всегда приласкает после напутствий.
– Пойдемте же, девочки, – начала Маргарита, взяв Эдиту под руку, – скоро начало. А тебе, моя дорогая, нужно ещё найти мужа.
Эдита знала, что как хорошая жена она должна найти его, сесть рядом. Всегда в одном круге замочных торговцев и их жен. Но их высокомерие вызывало такое сильное желание скривиться, что она не могла его побороть.
– Все нормально, – беззаботно улыбнулась Эдита, – я сяду с вами.
– Точно? – спросила Маргарита, нахмурив тонкие брови, в этом вопросе звучало много невысказанного. Она была самой умудренной жизнью и знала, что за беззаботностью много что скрывается, как и за внешним благополучием.
– Да, – кивнула Эдита, – по правде, мне кажется, я усну под нудные речи нашего священника и такие же нудные рассказы торговцев о подорожании тканей и камней. В прошлый раз я едва не уснула, когда они начали обсуждать цены столового серебра, а их жены урожай и что яблочная древесина хорошо горит.
Сесилия захихикала в ладошку, восхищенно глядя на старшую сестру. Эдита же широко ей улыбнулась, как не подобает знатной даме. Так могут улыбаться только бедняки и люди без роду. Ласково щелкнула по курносому носику Сесилия, усеянному веснушками. Девочка тут же захихикала ещё громче.
Они