Антисоветчина, или Оборотни в Кремле. Валерий Шамбаров
вписывалось в «план Хауса». С одной стороны, Россия вышла из войны, вычеркивалась из категории победителей – и вместо надежд на нее странам Антанты пришлось умолять о помощи Америку. С другой – результатом политики Льва Давидовича стало германское наступление с отделением Украины, Крыма, Белоруссии, Прибалтики, Финляндии, Закавказья. Началось расчленение России. Ну а под предлогом германской угрозы и необходимости «играть на противоречиях» империалистических лагерей Троцкий открыл дорогу для оккупантов Антанты. 1 марта 1918 г. телеграммой № 252 он приказал Мурманскому совету: «Вы обязаны принять всякое содействие союзных миссий». Известная в советской литературе версия, будто интервенция осуществлялась ради свержения большевиков, очень далека от истины. Она началась с согласия Советского правительства, и Хаус писал в дневнике: «Троцкий просил о сотрудничестве в Мурманске и по другим вопросам»[6].
Причем после того, как одно направление деятельности оказалось «отработанным», Лев Давидович перебрасывается на другое. Он уходит в отставку с поста наркоминдела, а 14 марта 1918 г. его, неожиданно для многих, назначают наркомом по военным и морским делам. Настояла на этом питерская часть ЦК во главе с Зиновьевым и Иоффе, обосновывая свое предложение «политическим значением… особенно в Англии и Франции». И действительно, главными помощниками и советниками Льва Давидовича при формировании новой армии становятся… иностранцы.
К этому делу подключается полковник Робинс из американского Красного Креста, французские представители Лавернь и Садуль. Присылают свою неофициальную миссию англичане. Возглавляет ее Брюс Локкарт. Тот самый, который входил в свиту Мильнера во время его предреволюционного визита в Петроград. И сейчас для работы в России Локкарта выбрал и инструктировал лично Мильнер. Кроме него, с Троцким тесно сотрудничают британские разведчики Хилл и Кроми. В состав миссии Локкарта прибывает и Сидней Рейли, он быстро оказывается «своим» человеком в кабинете руководителя Высшего военного совета М.Д. Бонч-Бруевича, устанавливает «дружбу» с управделами Совнаркома В.Д. Бонч-Бруевичем, не забывает и старого приятеля Вениамина Свердлова – он тоже вернулся в Россию и по протекции брата получил пост заместителя наркома путей сообщения.
При этом представители Антанты декларировали, будто помогают большевикам создавать армию против Германии – дескать, Советская Россия вооружится, окрепнет и сможет возобновить войну вместе с союзниками. Но костяк формируемых частей составили отнюдь не русские! В первую очередь использовались «интернационалисты» – латыши, эстонцы, китайцы. Мало того, в состав красных войск было влито 250 тыс. немецких и австрийских пленных, они составили 19 % численности армии! И впоследствии генконсул США Харрис уличил полковника Робинса, что тот, помогая формировать и вооружать части из неприятельских подданных, прекрасно знал об этом[189]. Но против кого же предназначалась такая армия? Ясное