Авторитарная Россия. Бегство от свободы, или Почему у нас не приживается демократия. Владимир Гельман
инициированы Михаилом Горбачевым. Они сохранились после смены режима «по умолчанию», но от этого не стали «правилами игры», признанными российскими элитами и массами в качестве единственно возможных и неустранимых. В этот период Россия столкнулась с другими проблемами, которые воспринимались куда острее, чем строительство демократии.
Страна оказалась в крайне тяжелом экономическом кризисе, который был вызван непродуманной и непоследовательной политикой советского руководства в предшествующие годы[123]. Помимо этого, российское федеративное устройство, сложившееся во времена СССР, находилось в «подвешенном» состоянии; угроза сепаратизма и этнополитических конфликтов на территории России была велика, и риски распада страны рассматривались как вполне реальные[124]. Неудивительно, что в такой ситуации российские лидеры не имели сильных стимулов к дальнейшей демократизации страны. Строительство новых демократических институтов как минимум не было их приоритетом. Более того, придя к власти в ходе распада советской системы, они отнюдь не были заинтересованы в том, чтобы по доброй воле создавать условия для конкуренции за голоса избирателей.
Сложившаяся в России в ходе распада Советского Союза в 1991 году «выигрышная коалиция» оказалась непрочной. Вскоре на фоне глубокого экономического спада и высокой инфляции возник острый конфликт российских элит, которые группировались вокруг Бориса Ельцина, с одной стороны, и вокруг Съезда народных депутатов и Верховного Совета России, с другой. Их разногласия по экономическим вопросам быстро переросли в жесткую борьбу за захват позиции доминирующего актора. Но соотношение сил было заведомо неравным: Ельцин обладал куда большими ресурсами, чем его противники, он пользовался более высокой массовой поддержкой и был способен подавить своих конкурентов.
После того, как Ельцин объявил о роспуске парламента, а тот отказался подчиниться и объявил ему импичмент, здание парламента подверглось обстрелу из танковых орудий, и противники Ельцина вынуждены были сдаться. Исход конфликта по принципу игры с нулевой суммой («победитель получает все») привел к тому, что Ельцин вскоре добился принятия на референдуме своего проекта Конституции страны. Главной особенностью новой Конституции стал весьма широкий объем полномочий главы государства и отсутствие сбалансированной системы сдержек и противовесов.
Вместе с тем принятие новой Конституции в декабре 1993 года отнюдь не означало, что российская «демократия по умолчанию» сменилась «авторитаризмом по умолчанию». Хотя Ельцин обрел большой объем полномочий, его политической монополии препятствовали слабость российского государства и его фрагментация на федеральном и региональном уровнях и глубокий и длительный экономический спад, помноженный на низкий уровень поддержки президента. Эти причины обусловили дальнейшую фрагментацию российских элит, и «выигрышная коалиция» вокруг Ельцина распалась на несколько
Гайдар Е. Гибель империи.
Petrov N., Treivish A. Risk Assessment of Russia's Political Disintegration / Segbers K., De Spiegeleire S. (eds.). Post-Soviet Puzzles, vol. 2. Baden-Baden: Nomos, 1995. P. 145–176.