Кольцо с тремя амурами. Анна Князева
приезда. На работу вышел, как водится, в понедельник. Ему выдали ручку, карандаш и перекидной календарь. Когда он спросил про подставку, чтобы было на чем его перекидывать, завхоз ответила:
– На складе их нет, и когда привезут – неизвестно.
В кабинете уже сидели три человека. Его стол был четвертым и стоял рядом с эркером. Просидев пару часов без дела, Василий понял: если сдвинуть стул чуть левей и вытянуть шею, в окна эркера можно разглядеть перекресток и еще три двухэтажных здания-близнеца, таких же, как то, в котором сидел он. В одном находился Паспортный стол, в другом – Бюро пропусков, в третьем располагался Комитет государственной безопасности, а в четвертом, где работал Труфанов, – Управление внутренних дел Железноборска.
– Труфанов! – в кабинет заглянул лейтенант.
– Я!
– К начальнику следственного! Сейчас!
Василий выскочил в коридор, но потом быстро вернулся.
– А где он сидит?
– Напротив, – махнул рукой сослуживец.
Постучавшись, Труфанов заглянул в кабинет начальника следственного отдела.
– Вызывали?
– Заходи. – Майор протянул руку. – Виктор Николаевич Петров. Когда в город приехал?
– Неделю назад. Устроился в общежитии. Через год обещали квартиру.
– Где год – там и два, – нерадостно пошутил Виктор Николаевич. – Обещанного, как говорится, три года ждут…
На стол шлепнулась картонная папка, Труфанов заинтересованно покосился. Перехватив его взгляд, Петров пояснил:
– Твое первое дело.
– Убийство? – сурово спросил Василий.
Майор отмахнулся.
– Типун тебе на язык. У нас город тихий. Девушка пропала. Разберись, что там да как.
Труфанов раскрыл папку. В ней был только один лист – заявление матери.
– Когда это случилось?
– А ты почитай – там все написано.
– Могу идти?
– Давай, лейтенант, работай… И не слишком усердствуй. Наверняка с хахалем куда-нибудь укатила.
– Есть! – Труфанов козырнул и вышел из кабинета.
Первым делом лейтенант позвонил в приемный покой больницы, потом отправился на квартиру, где жила пропавшая девушка.
Он шел по улицам сибирского города и думал, что здешний апрель не такой, как в его родном Краснодаре. Там, дома, уже расцвел абрикос, дворы наполнились медовыми ароматами, и уже никто не носит пальто. Здесь же еще не растаял снег, а на асфальтовых пятачках уже прыгают девочки, гоняя по классикам свои битки. В лужах искрится солнце, прыгают мокрые воробьи и галдят вороны, радуясь приходу весны.
Когда Труфанов пришел по адресу, дверь открыла темноволосая женщина лет сорока.
– Екатерина Владимировна Свиридова здесь проживает?
– Это я. Вы из милиции? – Она отступила в прихожую. – Проходите.
Двухкомнатная квартирка была чисто убрана. Казалось, здесь никто не живет. Хозяйка пригласила Труфанова в комнату, где он вдруг вспомнил, что не представился и не показал документ.
– Следователь Труфанов, – Василий достал корочки.
– Прошу. –