Кольцо с тремя амурами. Анна Князева
Труфанов стряхнул пепел. – Прошло тридцать лет.
– По-вашему, спустя тридцать лет человеческая жизнь дешевеет?
Василий Дмитриевич замер, поднял глаза и отчетливо произнес:
– Чтобы ты не продолжала своих заблуждений, на этом поставим точку.
Было ясно: встреча закончена. Дайнека встала, взяла паспорт и вышла из кабинета.
Мария Егоровна сидела у окна, ожидая, пока вернется Дайнека. Заметив ее у калитки, она подхватилась и вышла во двор.
– Ну как?
– Все хорошо, – Дайнека решила подбодрить старуху. – Мы с Валентиной Михайловной нашли общий язык.
– И она ничего не говорила про увольнение? – допытывалась Мария Егоровна.
– Не говорила, – улыбнулась Дайнека. – Все хорошо. Болейте себе на здоровье.
Она выпила чаю и пошла к себе в комнату. Укладываясь в постель, услышала шепот матери:
– Если тебе в тягость – скажи, и мы покончим с этой работой.
– Мне не в тягость, – отозвалась Дайнека и повернулась к стене.
История с паспортом затянула ее, как будто, найдя его, Дайнека взяла на себя определенные обязательства. Перед ней, как в сказке, простерлась дорога из желтого кирпича, которую нужно пройти. И она не знала, что именно заставило ее ступить на эту дорогу.
На следующее утро, когда Дайнека пришла на работу, Валентина Михайловна сообщила ей, что через два дня в Доме культуры состоится отчетный концерт.
– Что это значит? – Дайнека не знала, что такое отчетный концерт.
– Это когда участники художественной самодеятельности показывают жителям города и руководству, что сделали за год. Раньше такие концерты проводили к первому мая или ко дню рождения Ильича…
– Ильич – это ваш мэр?
– Не говори глупости! – на Валентину Михайловну накатила волна неудержимого хохота. Просмеявшись, она объяснила: – Ко дню рождения Ленина, в двадцатых числах апреля. Теперь все иначе: концерт проводят перед тем как разъехаться по отпускам.
– А нам с вами что нужно делать?
– Во-первых, подготовить костюмы и выдать участникам. Во-вторых, во время концерта придется побегать. Там подбери, здесь подай. Кому-то зашей, кому-то помоги… В общем, – она ободряюще улыбнулась, – если задержишься здесь – всему научу. Кстати, ты отдала паспорт?
– Нет.
– Почему?
– В квартире живут другие люди, а девушка тридцать лет назад куда-то исчезла. Сумочка – не реквизит, она принадлежала Свиридовой. – Дайнека мрачно кивнула в подтверждение серьезности сказанного.
В глазах начальницы мелькнуло смущение.
– Наговоришь мне еще… Откуда узнала?
– Сначала от старух во дворе, потом начальник полиции подтвердил.
Валентина Михайловна всплеснула руками, кинулась к ящику и стала выкидывать из него все, что там было. Наконец отыскала красную сумочку, в которой нашли паспорт, и бросила на письменный стол.
– Срочно неси в полицию!
– Не возьмут, – возразила Дайнека. – Им даже паспорт ее не нужен. Говорят: тридцать лет прошло. Срок давности – всего пятнадцать.