Моя осень. Z. V.
не спали. Их охватывали те же чувства одиночества и жалости к себе. Только задремал, и сразу крик: «Рота, подъем!» Это кричал сержант. Служба началась.
Да, слухи о дедовщине имели место. Но, то ли от того, что я был на год старше сверстников, то ли от того, что уже имел специальность и образование, я сразу нашел друга, или он меня, – деда Леху Сопроненко. Был этот парень сложен, как римский атлет: тонкая талия, широкие плечи, мышцы, как у культуриста. И главное – хороший характер. Он и стал моим покровителем. Благодаря ему я оказался в диспетчерской, так как служил в автомобильной роте. Я занялся наведением порядка в документах: транспортных накладных, списании бензина и других материалов. Оказалось, что учет запущен, и я за короткое время навел там полный порядок.
Служить мне довелось на отдельном испытательном полигоне ПВО страны, где испытывали ракеты противовоздушной обороны.
Казахстан, 1977 год. Только спустя многие годы я понял, сколько средств страна вложила в этот полигон. Служба была мне интересна. Главное – я почувствовал уверенность в себе, что я могу многое делать сам, своими руками.
После развода в части каждое утро обычно я садился за бумаги, а Леха делал бизнес. Я был удивлен, что солдат может заработать деньги из ничего. Его бизнес заключался в изготовлении браслетов для часов. Браслеты были выполнены из пластин эпоксидной смолы, со скорпионами внутри, которых полно было в Казахстане весной и летом. Солдаты ловили их, заливали смолой, шлифовали, и получались отличные браслеты для часов. Наверное, это был первый «бизнес», который я освоил в армии. Когда Леха уходил на дембель, он передал мне свои знания, и я начал делать деньги. Браслет стоил 25 рублей. Чтобы понять, что это были за деньги в 1977 году, скажу, что буханка хлеба стоила 16 копеек, один литр 95-го бензина – 20 копеек, бутылка водки – 3 рубля 20 копеек. Покупали мои браслеты солдаты из Таджикистана, Узбекистана и других республик СССР, кому родители присылали деньги.
Два года жизни в армии в Казахстане не прошли даром для меня. Помню свой первый выезд с дедом-сослуживцем из части на «точку» (так называли в степи станции слежения за полетом ракет, где обычно служили около 30—40 солдат и офицеров). Мы везли им питьевую воду.
Когда утром мы выехали из части и направились в степь на автомобиле ЗИЛ-157 (в армии эту машину называли «Колун» – автомобиль производства пятидесятых годов прошлого века, находился на вооружении СССР), я спросил у сослуживца:
– Куда мы едем? Там же нет дорог!
Вокруг пейзаж напоминал лунный или марсианский, для меня он был фантастический.
– Привыкнешь и будешь ориентироваться по холмам и компасу, – ответил солдат.
Когда через четыре часа езды по степи мы выехали на холм, представилась еще более удивительная картина: на холме на белом снегу виднелась станция темно-зеленого цвета, и создалось впечатление, что это не «точка», где живут солдаты, а спустился огромный