Разбойничья Слуда. Книга 4. Рассвет. Николай Омелин
инженер. Анна с дочкой разместились в гостиной, а юноши заняли третью. Виктор, как звали соседа, оказался на редкость спокойным и воспитанным человеком, да к тому же трудоголиком. Дома бывал редко, отчего особых неудобств семейству Паниных не доставлял.
В сентябре тридцать девятого Прохора призвали на службу в армию, которую он начал под Ленинградом на границе с Финляндией. Пришла повестка и Янису, но на комиссии его кандидатуру отклонили. «Придешь через год. Мы не можем сейчас доверить защиту страны человеку, мать которого осуждена за пособничество врагам народа, коим является твой отец. Честь защитника Родины нужно заслужить, – словно приговор прозвучали слова председателя призывной комиссии». Говоря это, офицер с двумя прямоугольниками в петлицах смотрел на Яниса так, словно парень и был главным виновным в случившемся с родителями.
Янис не слышал, как сидевший рядом с председателем человек в штатском сказал, что никаких отсрочек для такого контингента, как Пульпе не предусмотрено, и что такая инициатива может не понравиться городскому военкому. А вот ответ Янис расслышал хорошо.
– Сын за отца не отвечает, а на счет матери ничего товарищ Сталин не говорил!
Потом мужчина еще что-то добавил, но Янис уже закрыл дверь, очутившись в шумном коридоре районного военкомата. И вот уже третий месяц он жил один в комнате коммуналки на Звенигородской улице.
По случаю десятилетия со дня образования фабрики в Доме культуры работников хлебопекарной промышленности еще в середине ноября должно было состояться торжественное собрание. По такому случаю всем фабричным передовикам загодя вручили пригласительные билеты, строго предупредив об обязательной явке. Пульпе к их числу себя не причислял и не удивился, когда не удостоился такого внимания от начальства. Однако, мероприятие незадолго до начала отменили. Причины такого решения потом назывались разные, но большинство работников склонялось к тому, что приглашенный на собрание товарищ Жданов, приехать не смог. Торжественную речь, в которой Первый секретарь Ленинградского обкома и горкома ВКП (б) упоминался не реже, чем товарищ Сталин, переписывать не стали, решив назначить с ним другой день для проведения собрания. В итоге день согласовывали дважды. Сначала перенесли на конец месяца. Но и тогда что-то не получилось. Наконец, перед фабричной проходной, появилось объявление с новой датой проведения торжественного мероприятия.
«В пятницу 15 декабря в 7 часов вечера в ДК работников союза хлебопекарной промышленности (на ул. Правды) состоится торжественное собрание, посвященное 10-й годовщине нашей фабрики. По окончании – концерт. Просьба, кому вручены пригласительные билеты, не опаздывать. Явка обязательна, – прочитал Янис, выйдя после работы за ворота фабрики». Машинально посчитав, что до назначенного дня осталась неделя, он пошел домой.
– Не расстраивайся! Когда-нибудь