Операция «Шасть!». Александр Сивинских
как штык. Грудь бубном, в глазах огонёк, ружьишко больше ходуном в ручонках не ходит. Любо-дорого смотреть. Так-то вот побродишь, с одними чифиру дерябнешь, с другими какой-нибудь «тормозухи». От меня-то не убудет – иммунная система выдрессирована. Зато боевой дух у войска – ого-го! И самому отрадно. Думаешь: эх, комиссар, ну и молодчина же ты – чисто слуга царю, отец солдатам!
– Всё равно, «Беломор» – дрянь.
– Ага, вот мы и подобрались к следующей тайне армейских конюшен, любезный наш хозяин. Иммунитет иммунитетом, но ничто человеческое, как говорится… Сам понимаешь. Жизнь надо любить? Да и как не любить её за вкусные напитки или за качественный табачок. За качественный, брат, повторяю особо! Покупаю я, к примеру, в эксклюзивной табачной лавке ароматнейший эксклюзивный же табачок, набиваю им «беломорские» гильзочки и прусь от аромата. Реально прусь. И заметь, окружающие ведь прутся. Так и тянутся носёшками, токсикоманы проклятые! Красота. Снаружи патриотический декор, внутри – услада бронхов.
– Что ж, военный, уел ты меня! – Илья торжественно пожал Никите руку.
– Подожди, сейчас я тебя уем! – лихо пообещал Алексей. Достал «примину» из заветной пачки, прикурил и, глубоко затянувшись, выпустил густую струю дыма в направление Муромского.
Тот осторожно повёл носом и изумился:
– И ты, брат! Ты-то как туда засовываешь? Я понимаю, папиросу ещё можно при известной сноровке набить…
– Неумёха! – пожурил друга Попов. – В той же табачной лавчонке в большом ассортименте имеется папиросная бумага. Сворачивается быстрей, чем Никитин «косяк». Ладно, он военный, приученный, что народ к нему тянется. А меня наоборот эти народные «стрелки» на улицах достали. Лень им, поганцам, сто метров до киоска пройти. Буксуют на своём «пятачке» и «стреляют» у каждого встречного. Когда только накурятся, сволочи? А я им – дубликатом бесценного груза – краснознамённую пачку «Примы»! Нате, угощайтесь. И абзац, опресневели мужики. Случалось, даже денег предлагали, чтобы спрятал худой табачишко, не позорил родной городишко.
– И мне как-то предлагали, – хохотнул Добрынин.
– А зимой тут, вообще, попа была, – оживился Лёха. – Новое казино тогда открыли. «Красный куш», на углу Чекистов – Бродского. Филиал Черемыслевской сети. Ну, охранников понагнали. Видимо, оттуда же, из центра. Все мордастые, бдительные. Один на фейс-контроле с пищалкой, другой возле гардероба трётся, косит лиловым взглядом, не спрятан ли под смокингом гексагеновый жилет. Сдаю, значит, доху я на меху я, достав предварительно из карманов курительные аксессуары. Этот баклан как увидел мою пачку, взвился, ножонками засучил. «Простите, – голосит, – сэр, у нас здесь такое не курят. Мы не имеем права вам позволить! Здесь приличные люди». И понёс, понёс пургу о том, какие у них можно заказать бомондские сигары. Вместо «Примы».
«Труха, – говорю я ему спокойно, – труха ваши сигары». А народ уже начинает вокруг нас собираться. Лица, по большей части, знакомые. Лыбятся и, хорошо меня зная, предвкушают