Легенда о свободе. Буря над городом. Анна Виор
повязку с серой звездой… Ого слышал, что это повязка изгнанника. Но Мастер Кодонак – простой и честный человек, за что его могли изгнать? А о Вирде он беспокоится, словно родной отец. Вот и сейчас – переживает, нервничает…
– С этим парнем я скоро стану таким же седым, как ты, Наэль, – говорит Кодонак, улыбаясь лишь одной стороной рта.
– Я не седой! – вспыхивает Мастер Музыкант. – Мои волосы пепельного цвета и вовсе не седы! В Междуморье у многих такой цвет волос, Кодонак!
– Прости, Наэль! Я пошутил… Нервы на пределе. И я разрываюсь между желанием убить его, когда он очнется, или склониться в почтении перед этим Мастером Путей, сожри его эфф… и поломай об него зубы… – Кодонак действительно в последнее время был не таким сдержанным, как в первые дни их с Ого знакомства, тогда он показался Ого скалой – хладнокровной и невозмутимой; теперь же нервозность проявляется во всем, он, даже разговаривая, стал так жестикулировать, что можно мух отгонять и создавать прохладу, если жарко.
– Я хоть и не Одаренный, – Наэль говорит холодно, лишь его глаза чуть-чуть улыбаются, в его тоне немного обиды, – и не такой мудрый и старый, как ты, Мастер Хатин… – пауза, чтобы стошестидесятидвухлетний Кодонак оценил разницу в возрасте – хотя выглядят они одногодками, – но такое желание по отношению к Вирду часто посещает и меня.
– Боюсь, что придется все-таки склониться, так как убить его я вряд ли сумею, – говорит Кодонак. – И я уже не Мастер, Наэль.
– Мастер, не Мастер – лишь бы дело делал… Если с меня снять мой браслет, – он показывает серебряное украшение, что всегда на его левой руке, – я от того не забуду, как звучат ноты, и мелодии из меня тем не выбьешь. В Мастере Музыканте главное – владеть музыкальным орудием. И я им владею – с браслетом ли, без браслета!.. А что главное в Мастере Силы?
Кодонак долго удивленно и задумчиво смотрит на Наэля, потом говорит медленно:
– Владеть Даром… Контролировать Силу…
– И разве ты это утратил?
Ого прикрыл глаза; они о чем-то переругиваются и могут так до бесконечности. Он вспоминал, как рыбачил с Вирдом, как вместе они сочиняли песню для Михель, как мечтали убежать… И вот… убежали. Рохо был его лучшим другом: конечно, слишком умным для раба, но сердце у него доброе и своим превосходством он никогда не кичился. Плохо, что заболел…
– Сегодня уже пятнадцатый день, как он лежит вот… так… – тревожно говорит Гани Наэль. – В Пятилистнике я слыхал об оттоках, были у меня Одаренные друзья… Но не о таком…
– Ты прав, – отвечает Кодонак. – Это что-то вроде оттока… Обычно, чем ярче Дар, тем сильнее отток. Мастеру мирного Пути трудно сдерживать свой Дар, он должен искать возможность и выплескивать его, отпущенная до конца Сила созидания не причинит ему вреда, а только наоборот. Хотя если он всегда будет делать то, чего требует Дар, то потеряет контроль над ним. Боевой же Мастер не должен как слишком долго сдерживать Дар, так и отпускать его до конца – и то и другое смертельно