Близится буря. Андрей Круз
Сможешь? – Заметив, что я продолжаю вопросительно смотреть на него, Игнатий спохватился и уточнил: – В «Винной бочке», там у нас принято и договоры подписывать, и отмечать подписание.
– Игнатий, ты раз про наем заговорил, то меньше бы «отмечание» поминал. – Я поднялся, опираясь на палку. – Забыл, как мы с тобой познакомились?
– За это не беспокойся, ничего лишнего себе не позволю, – сказал он преувеличенно решительно и даже рукой махнул для пущей убедительности.
– Ну да, ну да, ни капли в рот, ни сантиметра… не шибко важно, в общем, – не закончил я фразы. – С понедельника новая жизнь, – сказал я еще тише, и чуть туговатый на ухо Игнатий ничего не услышал.
Ну вот, все как и рассчитывал! Надо бы перекреститься, да пока не привыкну к этому. Теперь у меня экипаж есть, и к тому же свой, знакомый. Ничего страшного, встречусь, поговорю, думаю, что и договорюсь. Так что дело остается только за «бойцами», окончанием ремонта и… и свадьбой, пожалуй. А если точнее, то надо как-то разрулить ту ситуацию, что я вчера сдуру и по незнанию местных реалий накреативил. Ладно, мы с Аглаей все равно в полдень увидимся, вот у нее и поинтересуюсь, как вообще лучше все сделать.
На яхте пахло краской, Иван-моторист взялся за малярные работы, предпочитая экономить на услугах верфи. Не мудрствуя лукаво, я тоже вооружился поддоном с белилами, валиком и присоединился к нему: экономить так экономить.
– На «Крачку» мне придется искать приказчика, самому на два стула не сесть. – Евген, раскрыв перед собой большой блокнот, излагал свое видение будущего Веры, а заодно и семейного дела. – Тебе же, Вера, оставляю все складское хозяйство, расчеты и торговлю с другими домами. Считай, что половина дела у тебя.
Евген не врал, тут все по-честному. Торговля у дома Светловых не только на своих судах, на складах куда больше всякого товара, чем возят «Чайка» с «Крачкой». Иной товар лежит до сезона, ждет, когда цена подскочит, иной просто под заказ – по-всякому бывает. И если он все это дело собирается Вере поручить, значит это лишь то, что воспринимает он племянницу всерьез.
Сама же Вера с начала разговора ни слова не сказала, но слушала внимательно. Причем «конструктивно слушала», то есть в своей тетради пометки делала, что-то записывала в календаре, работала, в общем. Мы с Аглаей в разговор не лезли, сидели скорее для мебели и общей моральной поддержки. Кроме нас за столом был еще высокий молодой мужик с круглой бородкой, как у меня, который был у Евгена вроде как за первого помощника.
Собрались в конторе, в небольшом каменном домике за складскими пакгаузами. За окном шумел порт, с моего места мне было видно, как ставят кран над грузовым люком пузатого шлюпа с ярко-зелеными бортами и надписью «Толстяк» на корме. А что, вполне соответствует названию.
Комната была небольшой, полутемной, каменные стены покрыты беленой штукатуркой, на них висели какие-то графики, таблицы – рабочее место, в общем. Евген неторопливо налил себе из кувшина воды, жестом предложил нам. Все отказались, кроме меня. Вода была холодной, только из скважины, такой, что зубы схватывало.
– Еще