Кавказ. Выпуск XXVI. Сказания горских народов. Сборник
свою покорность хану, объяснили, что ночное нападение на крымцев было сделано беглецом Машуко и его товарищами.
Нахмурился хан.
– Сегодня же приведите этого Машуко ко мне! – крикнул он.
Один же уздень заискивающе заметил хану, что в ауле осталась сестра Машуко, очень красивая девушка.
– Красивая? – удивился хан. – Приведите-ка, взгляну я на нее…
И когда Элисхан предстала перед ним, он поразился ее красотой, приказал одеть ее в дорогие и красивые одежды, взял ее себе в наложницы.
– А Машуко вы все-таки разыщите, – сказал он князьям, – иначе много дыма будет в ваших аулах.
Засмеялся и увел Элисхан в шатер.
Собрали князья и уздени народ, отправились на гору искать беглецов, долго искали и только к вечеру наткнулись на них.
Произошла стычка. Беглецы защищались отчаянно, но все же шесть человек из них были убиты, а четыре израненными – взяты в плен, только Машуко успел скрыться.
Приведены были пленники в стан ханский, но Каплан-Гирей не вышел из шатра и через пашу приказал отрубить им головы.
И приказание его было исполнено немедленно.
Наутро хан покинул Кабарду и увез с собой сестру Машуко.
Три дня прошло.
Вечером Хариса стояла у подошвы горы, на опушке леса, и громко выла по-волчьи. И испугалась она, вскрикнула, когда увидела Машуко около себя – так бесшумно и незаметно спустился он с горы.
– Живы ли мои товарищи? – спросил он, не отвечая на обычное приветствие Харисы.
– Тела их – без голов валяются в грязи, – ответила она.
Упал Машуко на землю, застонал.
– О горе, горе мне! – воскликнул он. – Мои товарищи, мои славные друзья!
И в голосе его послышались слезы.
Потом вскочил он на ноги и, потрясая кулаком по направлению аулов, гневно воскликнул:
– Отомщу я вам, князья и уздени, за кровь товарищей!
А Хариса, помолчав, промолвила:
– Сестру твою хан в наложницы взял…
– Взял? – спросил Машуко. – И сестра не умертвила себя?
– Зачем? – удивилась Хариса. – Она теперь носит шелковую одежду, живет в роскоши и рабыни прислуживают ей.
– О, проклятая тварь! – вскричал Машуко. – Не сестра она мне. Быть наложницей врагу народа!.. Подлая женщина, хуже собаки она!
Хариса молчала и думала о том, как счастлива теперь Элисхан.
Молчал и Машуко, думал о смерти своих товарищей, и гневом закипало его сердце.
– Я отомщу, я отомщу! – шептал он.
– Ну, – сказал он, обнимая и целуя Харису, – простимся. Уже поздно, и тебе пора идти домой. – И потом, как бы вспомнив, спросил: – Жив ли наш сын?
– Жив, – ответила Хариса.
– А ты по-прежнему любишь меня? – спросил он.
– Зачем спрашиваешь? – возразила Хариса. – Ведь сам знаешь, что кроме тебя у меня нет никого. И если тебя убьют, я лишу себя жизни.
– Верю, – ответил Машуко. – Храни тебя Бог… Иди, уже поздно…
Пошла Хариса, и долго смотрел ей вслед Машуко.
В