Лукавый взор. Елена Арсеньева
словно мадам Ревиаль пыталась вспомнить нечто прочно забытое. Однако, поскольку невозможно вспомнить то, чего не знаешь, она оставила бесплодные попытки и с обворожительной улыбкой проговорила:
– Drawers? А это что такое?
– Drawers – это то, что не носят filthes, – сообщил Араго, улыбаясь со всей возможной приятностью.
– Это что, снова англицизм? Ах, как это нелюбезно с вашей стороны, – надулась мадам Ревиаль. – Я не сильна в английском…
Учитывая, что эти два слова были употреблены в первой заметке Лукавого Взора, которую в Париже не читал только ленивый, причем сословная принадлежность не имела значения (Араго сам слышал, как подвыпивший мастеровой орал вслед шлюхе, фланировавшей по Клиши: «Эй, красотка, покажи свои drawers!»), ошибка мадам Ревиаль оказалась просто роковой.
Это не Фрази и не Лукавый Взор, что за глупость была даже предположить такое. Да, но очень хотелось открыть наконец эту тайну!
Но какого черта мадам Ревиаль его интриговала, а попросту нагло врала? Или он попался на пустой крючок?
Араго не хотел терять лицо, а потому ослепительно улыбнулся мадам Ревиаль:
– Долой англицизмы! Однако сейчас мне все-таки хотелось бы встретиться с графиней…
– Тогда пройдите сюда, – кивнула мадам Ревиаль на дверь танцевального зала, и янтарные глаза ее блеснули каким-то особенно коварным, дьявольским огнем. – Ищите – и найдете! А потом приходите кофе пить. Эта косноязычная Андзя варит совершенно бесподобный кофе!
И она поспешила вниз по лестнице, подбирая свои пышные розовые юбки так высоко, что Араго увидел и розовые чулочки, и розовые туфельки, и даже розовые кружева на оборочках розовых drawers…
Впрочем, сейчас ему было не до того, что могло быть скрыто в этих розовых drawers, можно не сомневаться, с разрезом в шагу – для удобства, так сказать, общения.
Ему было сейчас не до этого разреза.
Нужно отыскать прекрасную Стефанию.
Но в какую сторону пойти? Мадам Ревиаль указывала направо, Андзя – налево. Араго нерешительно повернул было налево, как вдруг за его спиной вкрадчиво скрипнула дверь, а потом послышалось испуганное «ой!», исторгнутое голосом, который показался ему очень знакомым.
Араго резко обернулся и увидел мужскую руку, которая отчаянно тянула на себя дверь, торопясь ее закрыть. Еще не вполне поверив догадке, Араго оказался рядом и так рванул на себя дверь, что на площадку вылетел… Ролло.
Ну да, Ролло!
Главный «бульвардье» остолбенело уставился на своего репортера. У него готов был вырваться изумленный вопрос: «Что вы тут делаете?», однако острый глаз уже приметил зеленый галстук, небрежно висящий на шее, и распахнутую рубашку, но это была сущая мелочь по сравнению с незастегнутым лацбантом[75] зеленых панталон (галстуку полагалось быть в цвет панталонам, как заповедал величайший щеголь своего времени граф д’Орсе[76])! Одной рукой Ролло придерживал отпадающий лацбант, а другой все еще цеплялся