Лукавый взор. Елена Арсеньева
и очаровательна! Соглашусь, соглашусь… Но отчего это вы побледнели, Ролло? Утомились? Понимаю, сам таким же от нее выходил, о-хо-хо! – Хохотнуть удалось вполне натурально. – Ну что ж, пойдемте-ка вниз, друг мой, там угощают кофе и еще чем-то. Вам нужно хорошенько подкрепиться. Пойдемте, пойдемте!
И, подхватив ошарашенного Ролло под руку, Араго повлек его по ступенькам, да так проворно, что репортер едва успевал поддерживать падающий лацбант, не то чтобы пытаться его застегнуть.
Вспышка ревности, впрочем, уже погасла. Если рассудить, даже хорошо, что так сразу все определилось, подумал Араго. Не наткнулся бы на Ролло – оказался бы в глупейшем положении, а уж как очаровательная Стефания повеселилась бы, да еще, не исключено, не раз обсмеяла бы вместе с Ролло самонадеянного Араго!
Однако теперь за этим репортеришкой надо присматривать. Хорошо, если он понадобился прекрасной и опасной даме только ради плотских игрищ, а ну как она что-то вызнала у него о редакторе «Бульвардье»? Или хочет вызнать? Или просто-напросто подбирается к Лукавому Взору?
Ну, здесь Ролло ей не помощник. Хотя… кто знает? По долгу службы он бывает там и сям, общается с огромным количеством людей, может быть, уже давно напал на след загадочного корреспондента да утаил от редактора? От редактора утаил, а польской графине, которая пленила его так быстро, поведал? А что еще поведал? Уж не то ли, что письмо Лукавого Взора вовсе не было пустышкой, а содержало в себе некий загадочный листок?..
Араго втолкнул Ролло в гостиную, полную жующего и пьющего польского народу, шагнул было следом, однако в этот момент краем глаза заметил модистку, которая тащила вверх по лестнице громоздкую картонку, обвязанную шелковыми лентами.
Оглянулся. Тот широкоплечий поляк, который, как показалось Араго, спустился вслед за девушкой, чтобы ей помочь, остановил Андзю и что-то злобно шипел, размахивая руками.
– Да что мне, ражорваться, что ли?! – визжала она в ответ. – В подмогу-то никого не дали! Я и при дверях, я и ужин шготовь, и каву жавари, и пирогов напеки, я потом и пошуду намой! Немудрено было жабыть про колокольчик! А дверь в погреб вы же мне шами велели отворенный оштавить! Да и велика ли беда, что девчонка там побывала? Что ж она там могла увидеть ошобенного?
– Чихо, глуптше![77] – рявкнул поляк.
– Шам глупец! – рявкнула в ответ Андзя, которая, оказывается, все-таки понимала кое-что по-польски, и, вырвавшись, кинулась в гостиную.
Оттуда выглянула мадам Ревиаль и воскликнула изумленно:
– Тибурций, что случилось?!
Поляк ожег розовенькую Фружу таким взглядом, что она испуганно отпрянула.
Дальнейшего развития событий Араго ждать не стал – взлетел по ступенькам и выхватил из рук модистки неудобную коробку.
– Ничего страшного, – ответил он на испуганный взгляд. – Я просто хочу вам помочь.
И улыбнулся… так умел улыбаться только он, непревзойденный, как уже было сказано, умелец задирать нижние юбки.
Девушка оступилась и чуть не упала.
– Как
Чихо, глуптше! – Тихо, дура! (