Апокалипсис Всадника. Никита Рязанцев
ладно тебе «неудобно»! – хохочет Онже. – Это же и хорошо, что все видели! Больше бояться будут!
Доставив задержанных в отделение, менты принялись шить дело всей троице по статье «незаконное хранение и распространение». Возникшие из ниоткуда врачи взяли у Онже и его беременной женушки кровь и мочу на анализ. А через пять минут вынесли из соседней комнаты заключение: у обоих в крови якобы нашли героин.
– Я уж думал, сейчас на централ не в кипиш так по-семейному заедем, но подфартило конкретно. Там один пацанчик свои терки решал, и за нас с Викой вписался. Присел мусорам на уши по юридической теме, и те мне для начала телефон вернули. Короче, я дядьке отзваниваюсь по зеленой, кричу: выручай, тут мусорская подстава! В оконцовке нас с Викой вытаскивают и делюгу заминают.
Я интересуюсь судьбой Жиндоса.
– Нагнали сразу под подписку о невыезде, а потом окрестили на год условно, ты понял?
В любом районе у оперов есть «кумовские» наркоманы. Когда нужно посадить определенных людей либо просто добрать план до нормы, они отправляют кумовскую утку к местной шпане. Дальше – дело техники. Операция задержания, менты зарабатывают «палки», кумовка почти сразу выпускается на свободу, а ее «подельники» получают тюремные срока разной длительности.
– А на рэкете как одно время ловили, помнишь? – спрашивает Онже и, передразнивая кумовку, переходит на блеяние. – Ребяяяята, мне должоооок не отдаюююют!
Один мой лагерный кент заехал на восемь лет как раз по такой схеме. Шапочный знакомый обратился к нему с просьбой убедить должника вернуть деньги за солидный процент. Когда бывший десантник явился в дом к должнику с двумя сослуживцами и, играя мускулами, потребовал исполнить кредитные обязательства, в квартиру ворвались «маски-шоу». Тем же вечером, в криминальной хронике по вральнику суровый диктор похвалил милицию за пресечение деятельности организованной преступной группировки. «Вовремя получившие оперативные сведения» менты заработали палку за раскрытие очередного тяжкого преступления. Шапочный знакомый стал свидетелем по делу о вымогательстве, подставной должник – потерпевшим. Что до горе-рэкетиров, эти отправились за решетку.
– Хорошо, хоть по изнасилованию подставлять перестали, – хмыкает Онже. – Сколько судеб из-за этих профур поломалось!
Тут милиции и делать ничего не надо: кумовская профура засылается в нужную компанию, подворачивает кому-то из шпаны, а с утра бежит в отделение и рисует заяву. В тот же день вся компания садится за групповое изнасилование на семь-восемь лет общего режима. А «правоохранители», сдав отчетность и получив квартальные премии, с чистой совестью отправляются по домам.
– Ага, – скалится Онже. – Жрут водку, трахают жен и смотрят сериалы про себя честных.
Таких случаев – не единицы и не десятки, их тысячи. На «Матроске» одновременно со мной сидел паренек, замешанный в похищении и убийстве коммерсанта, по совместительству