Великий Гэтсби = The Great Gatsby. Фрэнсис Скотт Фицджеральд
Тома была чрезвычайно wealthy – ещё в колледже его манера сорить деньгами was a matter for reproach. Я не знаю, почему они переехали на восток. «Мы в permanent движении», – сказала Дэйзи по телефону, но я этому не believe. Они провели год во Франции, не имея определённой цели, а затем отправились туда, где люди играли в поло и были rich.
bay – залив
permanent – постоянный
husband – муж
believe – верить
was a matter for reproach – вызывала нарекания
fashionable – фешенебельный
rich – богатый
summer – лето
wealthy – богатый
war – война
second cousin – троюродная сестра
Across the bay the white palaces of fashionable East Egg glittered along the water, and the history of the summer really begins on the evening I drove over there to have dinner with the Buchanans. Daisy was my second cousin. Her husband's name was Tom. I'd known Tom in college. And just after the war I spent two days with them in Chicago.
Tom's family was enormously wealthy-even in college his freedom with money was a matter for reproach. Why they came east I don't know. This was a permanent move, said Daisy over the telephone, but I didn't believe it. They had spent a year in France, for no particular reason, and then moved to place where people played polo and were rich together.
И вот, случилось так, что одним теплым windy вечером я поехал в Ист-Эгг повидать двух старых friends, которых едва знал. Их дом оказался ещё elaborate, чем я ожидал. The lawn начинался на берегу и через четверть мили доходил до передней door. Фасад был прорезан рядом французских windows, glowing отблесками золота и широко распахнутыми. Том Бьюкенен, одетый в riding clothes, стоял в дверях.
Со времён Нью-Хейвена Том изменился. Теперь он был крепким, straw haired человеком тридцати лет с rather hard mouth и supercilious манерами.
Он не мог скрыть enormous силу своего тела. Это было тело, обладавшее enormous leverage, cruel тело.
cruel – жестокий
door – дверь
elaborate – изысканный
enormous – огромный
enormous leverage – сокрушительная сила
friend – друг
glow – сверкать
happen – случаться
lawn – газон
rather hard mouth – твёрдо очерченный рот
riding clothes – костюм для верховой езды
straw haired – светловолосый
supercilious – надменный
window – окно
windy – ветреный
And so it happened that on a warm windy evening I drove over to East Egg to see two old friends whom I scarcely knew at all. Their house was even more elaborate than I expected. The lawn started at the beach and ran toward the front door for a quarter of a mile. The front was broken by a line of French windows, glowing now with reflected gold, and wide open. Tom Buchanan in riding clothes was standing on the front porch.
Tom had changed since his New Haven years. Now he was a sturdy, straw haired man of thirty with a rather hard mouth and a supercilious manner.
He could not hide the enormous power of his body. It was a body capable of enormous leverage-a cruel body.
Его голос был gruff husky tenor. «Что ж, не думайте, что мое opinion неоспоримо, – казалось, говорил он, – just because, что я сильнее и больше похож на человека, чем вы». Мы состояли в одном Senior Society, и хотя мы никогда не были близки, мне всегда казалось, что он стремился мне понравиться.
Мы поговорили несколько минут, стоя на освещённом солнцем porch.
«У меня тут хорошо», – сказал он. Он politely и резко развернул меня. «Пойдём inside».
Мы прошли через hallway и попали в ярко-розовое space. Окна были ajar и блестели. Лёгкий ветерок гулял по комнате, заставляя curtains развеваться, подобно белым флагам.
ajar – приоткрытый
curtain – занавеска
gruff husky tenor – грубый хриплый тенор
hallway – прихожая
inside – внутрь
just because – только потому
opinion – мнение
politely – вежливо
porch – крыльцо
Senior Society – студенческое общество
space – пространство
His voice was a gruff husky tenor. “Now, don't think my opinion on these matters is final,” he seemed to say, “just because I'm stronger and more of a man than you are.” We were in the same Senior Society, and while we were never intimate I always had the impression that he wanted me to like him.
We talked for a few minutes on the sunny porch.
“I've got a nice place here,” he said. He turned me around, politely and abruptly. “We'll go inside.”
We walked through the hallway into a bright rosy-colored space. The windows were ajar and gleaming. A breeze blew through the room, blew curtains in at one