До Эльдорадо и обратно. Александр Константинович Кузьмин
момент на горизонте всплыл кооператор – мой друг из НИИ, также поверивший Горбачеву и его НЭПу. Выпив за встречу, потом за удачу, а потом за тяжёлую долю пассионариев, разговорились. К моему удивлению, у него тоже была напряжёнка с прибылью – а я-то, как и вся страна, был уверен, что кооператорам деньги с неба приходят переводом до востребования.
Однако столкновение в одном месте двух научных сотрудников и двух бутылок портвейна «три семёрки» дало синергетический эффект.
‒ Тебе хорошо, дал деньги и сиди себе, проценты подсчитывай – ни тебе склада, ни тебе транспорта.
‒ Да, дал, подсчитал, тебе их не вернули – считай дальше. Да и доверить мне сбережения народ не ломится – это тебе не международный кинофестиваль.
‒ Оно конечно, но всё равно у меня трудней. Постоянная смена товара и контингента: сегодня компьютеры есть, а завтра компьютеров нет – есть женские колготки, снова покупателя с деньгами ищи. Без денег-то – проблем нет. А, впрочем, постой. Ты говоришь, тебе никто денег не даёт?
‒ А тебе их суют, возьми, сделай милость?
‒ Знаю место, где денег, как народу в очереди за обоями в нашем магазе. Но там дадут только банку, на крайняк – филиалу.
‒ Это где же – в раю?
‒ У его ворот, в Сбербанке.
‒ Да совался я туда, в результате – навар от яиц.
‒ А ты с чем совался? Со своей мордой?
Тут я обиделся, хотя красавцем меня считала только мама, да и то в детстве.
‒ С договором.
‒ Это где «мы, цыгане, с одной стороны…»? Ну, не лезь в бутылку, нам её ещё сдавать. Ты же видел: там сплошь женский контингент, а мы с тобой с Ален Делоном имеем сходство весьма отдалённое.
‒ Что же мне теперь операцию по коррекции профиля сделать, а заодно и уши отрезать, чтобы лапшу не вешали?
‒ На счёт ушей это ты хорошо придумал, для банкира полезно, но лучше достать то, что женщины ценят больше мужской красоты.
‒ Это что же?
‒ Свою красоту.
‒ То есть?
‒ Предложи им мои колготки по сходной цене, а сам за это попроси кредитный ресурс по цене ниже сходной, банкир!
Последнее слово он произнёс так, что я понял – где-то он уже пытался взять кредит.
Тут, наконец, я въехал в тему (мне простительно: он был выпускником Физтеха, а я туда по конкурсу не прошёл) и засуетился.
‒ Значит план такой. Завтра к 9-00 ты к N-скому отделению Сбера подгоняешь грузовик и, как только я махну тебе из окна директрисы, начинаешь распродажу.
‒ Ты ещё карту достань, Кутузов, а в окне цветок выстави, чтоб бедный Плейшнер не ошибся, когда нижнее бельё вываливать.
План пошёл, как по Марксу: товар-деньги-товар. Ресурс, полученный в качестве кредита, опять вкладывался в женское бельё – друг работал творчески и ассортимент расширял.
Процентная ставка обсуждалась на закрытом собрании трудового коллектива N-ского отделения, с учётом качества исподнего. Дамы демонстрировали: сидит-не сидит, пытаясь при этом повысить эту самую ставку, а друга – заставить скинуть цену. «За такие трусы