Знак четырех. Собака Баскервилей. Артур Конан Дойл
присутствие будет для меня незаменимо, – сказал Холмс. – Займемся этим делом самостоятельно, а Джонс пускай тешит себя выдумками. Когда вы доставите мисс Морстен куда следует, поезжайте, пожалуйста, в Ламбет, на Пинчин-лейн, три, – это на самом берегу. В третьем доме направо живет некто Шерман: он набивает чучела птиц. У него в окне вы увидите ласку, поймавшую крольчонка. Постучите и разбудите Шермана: передайте ему от меня привет и просьбу немедля доставить мне Тоби. Прихватите его с собой в кэбе.
– Это собака, верно?
– Да, забавная помесь, и нюх у него потрясающий. От помощи Тоби я жду куда большего, чем от всего лондонского сыскного отделения.
– Хорошо, я вам его привезу. Второй час ночи. Если найду свежую лошадь, вернусь к трем.
– А я, – подытожил Холмс, – попробую расспросить миссис Бернстоун и слугу-индийца, который, по словам мистера Таддеуса, спит на соседнем чердаке. Затем возьмусь перенимать методы великого Джонса и послушаю его упражнения в сарказме. «Wir sind gewohnt daß die Menschen verhöhnen was sie nicht verstehen»[7]. Гёте, как всегда, мудр и лаконичен.
Глава VII
Эпизод с бочкой
Полицейские прибыли с кэбом, на котором я и доставил мисс Морстен домой. Движимая ангельской женской добротой, она сохраняла внешнее спокойствие среди потрясений, пока кто-то слабее, чем она, нуждался в ее поддержке. Я застал мисс Морстен за мирным и ласковым разговором с перепуганной экономкой. В кэбе, однако, она едва не лишилась чувств, а потом бурно разрыдалась: настолько подействовали на нее переживания этого вечера. Позднее она признавалась мне, что во время нашей поездки я показался ей черствым и отчужденным. Мисс Морстен мало догадывалась о том, какая борьба вершилась у меня в груди и чего мне стоило сохранять сдержанность. Я всем сердцем рвался к ней – выразить хотя бы молча любовь и нежность, как это было в саду, когда я сжимал ее руку. Мне казалось, что даже за годы размеренной жизни я не сумел бы лучше узнать ее чуткую и бесстрашную душу, чем за один этот невероятный день. Однако два соображения не позволяли ласковым словам сорваться с языка. Спутница моя была крайне расстроена – беспомощная, ослабевшая телом и душой. Не совсем честно было навязывать ей свои чувства в такую минуту. Но гораздо хуже было то, что она настолько богата. Если расследование Холмса завершится успехом, она станет состоятельной наследницей. Справедливо ли, благородно ли со стороны отставного хирурга на половинном содержании воспользоваться преимуществом близости, которое подарил ему случай? Не сочтет ли меня мисс Морстен заурядным искателем состоятельных невест? Я не мог допустить, чтобы даже тень такой мысли промелькнула у нее в голове. Сокровища Агры возвели между нами непреодолимую преграду.
К дому миссис Сесил Форрестер мы добрались около двух часов ночи. Слуги давно улеглись спать, но хозяйка была так заинтригована странным письмом, которое получила мисс Морстен, что решила дождаться ее возвращения. Миссис Форрестер – пожилая любезная дама – сама открыла нам дверь. Мне было отрадно увидеть,
«Мы привыкли, что люди издеваются над тем, чего не понимают»