Похищенный. Катриона. Роберт Льюис Стивенсон

      Будет вам здесь пожива!

      Должно заметить, что в этой песне, которую сложил он в честь нашей победы, несправедливо замалчивается мое участие в схватке. Мистер Шуэн и еще пятеро были кто убит наповал, кто тяжело ранен. Причем двое из них, те, что пролезли в люк, пали от моей руки. Еще четверо были ранены, из них один, ни много ни мало шкипер, ранен был мною. Так что мой вклад в дело был не так уж мал, и я вполне мог бы претендовать на скромное место в поэтическом творении Алана. Но поэтов по большей части занимают рифмы, а что до языка, именуемого прозой, то тут, нужно признать, Алан расточал мне комплиментов гораздо больше, нежели я того был достоин.

      В ту минуту я пребывал в полнейшем неведении относительно несправедливости, оказанной моим боевым заслугам, потому что не знал ни одного слова по-гэльски. К тому же, не успела еще смолкнуть песня, я, шатаясь, побрел к койке, чтобы перевести дух после долгого напряжения, сумятицы жаркого боя и, сверх того, непередаваемого ужаса, овладевшего мной при виде кровавых последствий моих стараний. На душе у меня был камень, дыхание спирало, мысль о двух убитых мною матросах терзала душу неотвязным кошмаром. И вдруг, совершенно непроизвольно, тело мое содрогнулось, и я заплакал, зарыдал, как малый ребенок.

      Алан потрепал меня по плечу и сказал, что я настоящий храбрец и что теперь мне нужно только лечь и хорошенько выспаться.

      – Я покамест покараулю, а ты поспи. Я тебе стольким обязан, Дэвид. Я не променял бы тебя на весь Аппин, да что там, на весь Бредалбейн!

      Я постелил себе на полу и прилег, а Алан, вооружившись пистолетом, положив шпагу на колено, сел сторожить у двери. Ровно через три часа по шкиперским настенным часам он разбудил меня, и уже я должен был три часа охранять его сон. К концу моей стражи начало светать, волны мерно покачивали корабль, а с ним покачивались и кровавые лужи на полу каюты. По крыше застучали капли дождя. Никаких происшествий за время моей стражи не случилось. Слышно было, как стучит румпель[25], из чего я заключил, что в команде не нашлось даже рулевого. Действительно, как я потом узнал, убитых и раненых оказалось так много, а остальные пребывали в таком унынии, что шкиперу и мистеру Райчу приходилось сменять друг друга на вахте столь же часто, как нам с Аланом, в противном случае бриг отнесло бы к берегу и мы или б разбились, или сели на мель. Но благо ночь выпала тихая; как только пошел дождь, ветер спал. Слышались стонущие крики чаек, во множестве круживших над бригом, из чего я понял, что мы, по-видимому, недалеко от берега, вероятно, где-нибудь у Гебридских островов. Распахнув дверь, я увидел справа по борту скалистые утесы Ская, а за кормой остров со странным названием Рам[26].

      Глава 11. Шкипер идет на уступки

      Часов в шесть утра мы с Аланом сели завтракать. Пол каюты был усыпан битым стеклом и так залит кровью, что, глядя на нее, у меня пропадал всякий аппетит. Но в остальном мы находились в положении не только удачном, но, я бы даже сказал, забавном. Мы вытеснили шкипера и его помощника из каюты и завладели всеми судовыми напитками, а также провизией, включая и маринады. Уже это само по себе обстоятельство не могло не