Адмирал Хорнблауэр. Последняя встреча. Сесил Скотт Форестер
отметил короткую паузу – она означала, что канониры наводят пушки на цель, а не просто дергают шнур сразу, как услышали приказание. Затем прерывисто громыхнуло, корабль содрогнулся, дым клубами полетел по ветру. В подзорную трубу Хорнблауэр видел, как вокруг замаскированной батареи взлетает выбитый ядрами песок. Вновь и вновь ревели семнадцать двадцатичетырехфунтовок, палуба под ногами содрогалась от выстрелов и от грохота пушечных катков.
– Спасибо, капитан Буш, – сказал Хорнблауэр. – Можете поворачивать.
Буш заморгал; он вошел в такой боевой раж, что не в первое мгновение осознал приказ.
– Есть, сэр. – Буш поднял рупор. – Прекратить огонь! К повороту оверштаг!
Команду передали канонирам, и грохот сразу смолк, так что «Руль под ветер!» Буша, обращенное к рулевому, прозвучало неестественно громко.
– Пошел грот! – взревел Буш.
Когда «Несравненная» начала поворачивать, вставая на ровный киль, сразу несколько фонтанов взметнулось у правой раковины. Ядра впервые легли так кучно, – если бы не внезапный поворот, они бы попали в цель. Сейчас Хорнблауэр мог лежать на шканцах в крови, с выпавшими кишками.
«Несравненная» прошла линию ветра, паруса наполнялись.
– Пошел фока-брасы!
Матросы побежали к корме с брасами подветренного борта, кливер и грот-стаксель наполнились ветром, «Несравненная» легла на новый галс.
– Будут еще приказания, сэр? – спросил Буш.
– Пока достаточно.
В крутой бейдевинд на правом галсе «Несравненная» устремилась туда, где ждали шлюпы. На берегу, надо думать, сейчас ликуют, что отбили серьезное нападение; какой-нибудь хвастун-канонир клянется, что своими глазами видел, как ядра били в британский корабль. Теперь надо их убедить, что эскадра по-прежнему замышляет совершить прорыв.
– Мичман! – позвал Хорнблауэр.
По фалам «Несравненной» взлетела цепочка цветных флажков. Хорошее упражнение для сигнального мичмана: передать «Уже бледнеет день, скрываясь за горою»[20] как можно быстрее. Теперь он в подзорную трубу читал ответ «Ворона»:
– «М-ы… мы… ч-а-щ-и»… наверное, «чаще», сэр… «е»… нет, получается «мычащие», сэр. «С-т-а»… утвердительный флажок…
Значит, Коул хотя бы знаком с «Элегией на сельском кладбище» Грея, а сигнальный офицер на «Вороне» догадался заменить два буквенных флажка одним утвердительным.
– «Мычащие стада толпятся над рекой», сэр, – доложил озадаченный мичман.
– Очень хорошо. Подтвердите.
Весь этот обмен сигналами наверняка вызвал интерес на берегу. Хорнблауэр распорядился поднять еще одно сообщение с позывными «Лотоса»: «Усталый селянин медлительной стопою» – и тут же получил в ответ недоуменное: «Сигнал не понят». Первис, первый лейтенант шлюпа, командующий в отсутствие Викери, явно не очень сообразителен, а может, просто плохо начитан. Что он в таком случае сейчас думает, Хорнблауэр вообразить не брался, хотя эта мысль и вызвала у него улыбку.
– Отменить
Перевод В. А. Жуковского.