Сын гадюки. Денис Анисимов
продолжалось по несколько часов. Чаушин перебирал все возможные варианты, но ни один, по мнению Уомбли, не подходил. Уомбли не был уверен, что память вообще к Чаушину когда-либо вернется.
– Я знаю, тебе эти ритуалы кажутся безнадежными, – сочувственно сказала Онита после первой недели вечерних опросов, окончившейся безрезультатно. – И все же – не останавливайся.
– Сегодня вечером мы собираемся с Кезером и Китлом, чтобы поиграть в покер, – добавил Крут.
– Уомбли это зачем знать? – рассердилась Онита.
– Я подумал, может, он присоединится?
– Может быть, – отвечал Уомбли.
– Не будет он с вами играть! – уверенно сказала Онита.
– Это еще почему? – возмутился Крут.
– Сколько у вас в колоде карт?
– Пятьдесят две, – не понимая подвоха, ответил Крут.
– Сколько-сколько? – недоумевая, переспросил Уомбли.
– Ну как бы тебе объяснить, – Крут почесал затылок, догадываясь, где собака зарыта, – это три раза по шестнадцать и еще четыре.
Пытаясь представить это число, Уомбли понял, что у него начинает болеть голова.
– Нет, покер точно не для меня.
– Я же говорила, – Онита ликующе улыбнулась мужу, затем повернулась к старому шаману: – забудь про их глупый покер, продолжай спрашивать!
Тот вечер, в который Чаушин нащупал первые воспоминания, начинался так же, как и все предыдущие – никаких надежд на улучшение.
– Кто ты? – Уомбли покорно выполнял указания духов-покровителей.
– Черепаха…
– Было!
– Когда? – недоумевал Чаушин.
– Две недели назад. Сначала ты сказал «крокодил», потом «кенгуру», затем «черепаха».
– Хорошая у тебя память.
– У тебя тоже хорошая, но ты не позволяешь ей вернуться.
– Я не понимаю, как это сделать.
– Тебе не нужно понимать. Просто позволь!
– Попробую… – выдохнул Чаушин.
– Кто ты?
– Картошка.
– Кто ты?
– Элвис Пресли, – неожиданно для самого себя выдал Чаушин.
– Что еще за Элвис Пресли?
– Король рок-н-ролла.
– Король чего? – Уомбли выпучил глаза от удивления и стал немного похож на Крута.
– Понятия не имею! Ты же сам сказал не думать.
– Отлично! Так и продолжай! Кто ты?
– Андрей Котов…
– Кто ты? – шаман понял, что не имеет смысла останавливаться на незнакомых именах, посчитав такие ответы хорошим знаком.
– Пастух бизонов.
– Кто ты?
Чаушин замолчал. Он несколько минут смотрел на Уомбли пустым взглядом, затем встал со стула и заявил:
– Не могу дальше. Хочу спать, – не дожидаясь ответа, Чаушин вышел из дома Уомбли и отправился в свою маленькую хижину.
Проходя мимо загона с бизонами, он услышал характерное «Ы-ы-ы!» от одного из рогатых.
– Не сегодня, Чингисхан, – не глядя в сторону стада, сказал Сын гадюки, – у меня нет настроения для пряток.
«Откуда