Картавый мальчик. Олег Миллер
Ещё могу, когда она следует за «гэ». Ленинград и ленинградка могу сказать. А Петег’буг’г и петег’буг’жка – нет.
– Но вы же там, и вы же сейчас… Вы же только что совсем не картавили! Зачем вы меня обманываете?
Лика всё ещё не могла поверить в то, что она нашла профессорского внука, что она не ошиблась.
– Я не обманываю, а слежу за словами, тут ничего такого нет, – стал объяснять взрослый Владик, повернувшись к ней вполоборота и внимательно глядя в лицо. – Я же публичный человек. Связи с общественностью, вы ж сами понимаете… Мне за это деньги платят. В силу своего занятия я не могу себе позволить публично обозначить мои языковые дефекты. Меня же никто не возьмёт тогда ни на одну кампанию, никто не покажет по ТВ, потому что люди будут надо мной смеяться. Это в лучшем случае.
– И вы на камеру не произносите ни одного слова, где есть буква «р» в середине? – изумилась Лика, сопоставив «Ленинград» и те самые «грабли», которые профессорский внук научился выговаривать после подрезания уздечки язычка почему–то в институте психиатрии. – Но ведь это же нереально! Выбирать лишь те слова, где нет звука «эр» …
– Почему же… Это возможно, вполне. Однажды в детстве я дал себе слово – обходиться только такими словами, когда необходимо. Или молчать как рыба. Знаете, когда учился в младших классах, в школе надо мной даже девчонки издевались, а девочек ведь бить нельзя, это же не пацаны, с теми было легче общаться.
– А педагоги? – спросила Лика. – Они же должны были как–то объяснить детям, что это плохо, так относиться к людям с…
– Что касается учителей, то они вели себя тактично – давали индивидуальные задания, стихи наизусть я читал только после занятий, – прервал её профессорский внук. – Потом уже, в девятом и десятом классах, никто и не надсмехался надо мной. Но довольно об этом, мы с вами отвлеклись, забыли об анкете. Давайте вашу бумажку. Анкету мне легче будет заполнить самому. Там нужно называть фамилии политиков, насколько мне известно?
– Да, нужно будет перечислить популярных, по вашему мнению, политиков, – задумчиво подтвердила Лика и подала ему анкету.
– Давай помедленнее, не тг’яси, – приказал Владик водителю, вытащил из внутреннего кармана ручку «Паркер» и стал заполнять анкету у себя на колене.
У него зазвонил телефон.
– Я здесь, – произнёс он и стал слушать.
Вероятно, кто–то из подчинённых согласовывал с ним какие–то тексты. Грозный начштаба то и дело возмущённо поправлял:
– Что такое, позволь узнать, это ваше «использование администг’ативного ресуг’са»? Пишите ясно и конкг’етно: кандидат в губег’натог’ы нынешний глава администг’ации гог’ода позвонил начальнику УВД гог’ода и пг’иказал сг’очно пг’оизвести в штабе обыск, а меня, как руководителя, аг’естовать, чтобы за четыг’е недели до окончания избиг’ательной кампании паг’ализовать работу команды того кандидата, чей рейтинг неумолимо растёт с каждым днём. Уяснил? Пиши так, как я тебе сказал, дословно.
И при всём при этом он ещё умудрялся заполнять и Ликину анкету.
Тем