Картавый мальчик. Олег Миллер
он. – Но вы–то можете остаться и пег’еночевать, вам ведь ничто не мешает. Петг’ович натопит для вас баньку. Здесь спокойно, бояться вам некого. А утг’ом за вами заедет моя машина.
– Знаете, а вы тоже оказались прелесть, Влад, – откровенно признала Лика.
– В самом деле? – удивился он. – Это почему же?
– И я ведь первый раз такое от мужчины слышу.
– И что ж особенного я сказал?
– Обычно оставляют переночевать ведь для другого. Для себя любимого. Ну, не из соображений гостеприимства. Вы же понимаете, о чем я говорю?
Лика почувствовала, что краснеет, но твёрдо добавила:
– Хотя, знаете, я видела вашу помощницу в джинсовом костюме. Наверное, я переоцениваю себя как женщину.
– Нет, не пег’еоцениваете, – возразил он, нежно глядя на Лику. – Часам к тг’ём ночи я вег’нусь и постучусь к вам. Пустите, Лика?
– Да, вам я открою, Влад, – неожиданно для самой себя, но честно ответила Лика. – Мне кажется, что мы знакомы с детства…
Больше они на эту тему не разговаривали. И так обоим было всё предельно ясно. Ещё с ним время пролетело как–то незаметно.
Потом Владик посмотрел на свои часы и сразу же уехал на встречу с «кротом». А Петрович приготовил для неё баньку. Натопил не жарко – в самый раз. И домик, правда, оказался приличным – из свежесрубленного леса, пахнущий деревом, чистый. Как в сказке.
Она ждала. Но Владик не вернулся – ни в три, ни в четыре, ни в пять.
«Такая вымытость зазря пропадает!» – издевалась она над собой, поворачиваясь и разглядывая всю себя, от макушки до пяток, в большом зеркале, повешенном как раз напротив широкой кровати. Лика почему–то с самого первого взгляда была уверена, что окажется этой ночью с ним в одной постели, вот только боялась даже самой себе в таком признаться.
Где–то только после пяти утра командированная аспирант Якубовская заснула, а в восемь за ней уже пришла машина. Не позже половины девятого нужно было вернуться в гостиницу, чтобы успеть подготовиться к назначенной на десять встрече. С очередным анкетируемым господином. Спасибо, хоть об этом дитя из жёлтой папки не забыло и отправило за ней водителя.
От приготовленного Петровичем завтрака Лика наотрез отказалась. Швейцар проводил гостью до машины, ласково при этом называя доченькой. Открыл, как положено, дверку. Настаивал, чтобы она взяла с собой хотя бы бутерброды, так как ему хорошо известно, как и чем в этих гостиницах кормят. Лика не стала его обижать, взяла у старика из рук тяжёлый пакет, за что себя потом три дня хвалила.
По дороге она, конечно же, спросила у водителя:
– Ваш шеф ничего на словах не просил для меня передать?
– Нет, ничего, – ответил водитель. – Только сказал, что в восемь, «кг’овь из носу», я должен забрать вас и отвезти, куда скажете.
– А сам он сейчас где? – спросила Лика.
– Извините, но я этого не имею права говорить, – несколько смутился водитель. – Тем более, у меня сейчас не отключена батарейка на мобильнике.
Лика не поняла,