Я умру за вождя и отечество. Евгений Альтмайер
От этого в глубине груди разливается что-то непонятное и теплое, пока они идут тихими берлинскими дворами.
Можно только удивляться, как изменилось за последние пару лет царство покосившихся развалюх и неопрятных серых стен: все вокруг вылизано и выкрашено яркой краской. Дома щеголяют нарядной отделкой, даже извечные неряшливые объявления «куплю, продам, сдам в аренду» куда-то исчезли. Если уж нужно что-то повесить – вешай на специально отведенное место. Хотя и там вместо кое-как накарябанной писанины красуются яркие и красочные плакаты. Рабочий в коричневой рубашке укладывает массивный кирпич на идеально ровную стену. За спиной – алый флаг со свастикой, а чуть выше строгим готическим шрифтом – призыв: «Гитлер строит – помогите ему! Покупайте немецкие товары!»
– Не нравятся мне все эти новости. – Пробормотала Хельга, когда они остались вдвоем посреди нарядного царства порядка и благополучия. Девушка нахохлилась, тонкие пальцы сжали темную драповую ткань.
Пауль только и мог, что наградить ее растерянным взглядом.
– Это еще почему?
– Потому что армию создают, чтобы она воевала. – Буркнула Хельга, еще сильнее вцепившись в борта пальто, будто тщась укрыться от неуютного мира.
Пауль лишь покачал головой. О создании армии сегодня объявил по радио сам фюрер. Специально по этому поводу их построили во дворе школы. Они, как и школьники на всех землях Рейха, прослушали обращение, стоя в идеальном строю. Чтобы над головами развевались знамена, чтобы чувствовать рядом плечо товарища… Наверное, иначе такие новости слушать нельзя.
Гитлер говорил долго: о том, что позорное клеймо Версаля20 смыто. Цепи, которыми враги Германии сковали великую державу, разорваны. Армия Рейха вновь станет источником непреходящей гордости немецкого народа. На смену карликовому Рейхсверу21 пришел Вермахт – армия народа, что стоит на страже безопасности Германии. Воинская служба – больше не привилегия устроившегося на контракт наемника, а священный долг каждого гражданина.
Тогда, во дворе, все встретили речь фюрера единодушным «Хайль Гитлер!». Хельга кричала наравне со всеми. Но то, что она говорит при людях – совсем не то же самое, что слышит Пауль, когда они остаются вдвоем.
– Только не фюрер, – убежденно ответил Пауль. – Вермахт будет не войны развязывать, а защищать Германию.
– Слушай, Блау! – Хельга так резко крутанулась на каблуках, что рыжие волосы огненным веером взвились в воздух. Увенчанный длинным ногтем палец ощутимо ткнул Пауля в грудь. – Детская наивность хороша, когда тебе шесть, а не шестнадцать! Ой…
– Ну-ну. – Пауль наклонился и поднял с земли упавшее пальто. Хельга безропотно позволила снова накинуть его себе на плечи. – А, может, дело не в наивности? По-моему, у кого-то скепсис из ушей лезет.
Девушка возмущенно фыркнула.
– Нет, в самом деле. Фюрер обещал спасти Германию от красной угрозы – и коммунистов извели под корень. Фюрер обещал, что поднимет
Версальский мирный договор заключен по результатам первой мировой войны. Его условия были подчеркнуто унизительными для Германии, и, помимо прочего, накладывали жесточайшие ограничения на численность и вооружение армии.
Прежнее наименование вооруженных сил Германии в период с 1919 по 1935 год.