От самого темного сердца. Виктория Селман
намеренно вела себя как назойливое насекомое. «Вот я! Выбери меня!»
Он встречался с моей мамой, но я его тоже любила. Больше, чем кого-либо другого. Иногда даже больше, чем маму.
– Чем сегодня занимались мои любимые девочки?
Мэтти клеил нам на окна стикеры охранной компании. Никакой охраны у нас не было, но Мэтти сказал, что наклейки заставят потенциальных грабителей дважды подумать, прежде чем к нам лезть. Он много думал о безопасности и всегда говорил маме вести себя осторожнее. «Одинокая женщина – легкая добыча».
– Мы играли в прятки на Парламент-Хилл, – похвасталась я.
– Надеюсь, ты не закрывала глаза, Амелия?
– Если подглядывать, какой смысл играть? – парировала мама.
– Это небезопасно. Как знать, кто прячется в кустах?
Мама закатила глаза и неодобрительно покачала головой.
– Хватит драматизировать. Все было в порядке. Вокруг полно народу.
– Преступления происходят не только в глухих переулках.
– Очень интересно. – Меняя тему, она кивнула на пакеты, которые он оставил на столешнице. – Что там такое?
– Стейк. Хотел вас немного порадовать…
Несколькими днями раньше убили Джона Леннона. Мама, как и тысячи других поклонниц, никогда даже не видевших своего кумира, была в трауре. «Выстрел в спину. Каким трусом надо быть, чтобы стрелять в спину?»
– Еще вина прихватил. «Риоха», отборное. Хорошее, должно быть.
Она поцеловала его:
– Мой принц…
Мэтти отвесил поклон, сопроводив его широким жестом.
– Миледи.
– Принцы не кланяются, – вставила я. – Это им должны кланяться.
Он расплылся в улыбке:
– К такому, пожалуй, можно привыкнуть.
– Я открою вино? – Мама уже держала в руках бутылку «Риохи».
– Может, сначала переоденешься в юбку? Грех скрывать такую фигуру.
Я сделала вид, что меня вот-вот стошнит.
– А ты разве не хочешь выглядеть как леди, тыковка?
Нет, никакого интереса, объяснила я.
Мама была покладистей, старалась угодить. «Я как раз собиралась переодеться».
Мэтти зажал меня ногами, как в тиски:
– Попалась!
– Отпусти!
Он злодейски захохотал:
– Теперь ты моя пленница!
Я брыкалась и отбивалась. Мэтти держал все крепче.
– Вовсе не собиралась она переодеваться! – Я едва дышала от напряжения.
Он сжалился и ослабил хватку.
– Если б не ты, она так и ходила бы в джинсах, как я.
Мэтти промолчал и, слегка улыбаясь, стал разбирать продукты. Я подошла посмотреть, что он купил.
– Ореховый пломбир с зефирками, ура! – С торжествующим видом вытащила из пакета большую упаковку мороженого.
– Твое любимое, да?
В магазине рядом с домом такое не продавалось. Ему пришлось специально ездить в «Баскин Роббинс» на другой конец Лондона, в Голдерс-Грин.
– Спасибо, Мэтти. Ты лучше всех!
Он смутился, пародируя Микки-Мауса:
– О!