Четыре Евы. Связь поколений. Веера Хелена Рейникайнен
и хорошие христианские семьи.
Я тогда, конечно, плохо ещё понимала про замужество, но в памяти эти разговоры остались…
У меня всегда был дар чувствовать людей. Однажды к нам приехала тётя Аня, мамина двоюродная сестра (я её уже упоминала в своих рассказах).
Увидев меня, как всегда рядом с мамой, она сказала:
– Иди сюда, любимая моя, смотри, что я тебе при- везла!
Она достала из сумки красиво упакованного в целлофан карамельного петушка на палочке и протянула его мне:
– Держи, хорошая моя! Попробуй!
Я смотрела на неё, не понимая, почему только мне она делает этот подарок и почему мне первой даёт его. Мне казалось это не справедливым по отношению к моим братьям и сестре. Я робко сказала ей об этом.
Она улыбнулась и ответила:
– Бери! Им я тоже привезла.
Только после этого я решилась взять у неё петушка, и стала с большим удовольствием сосать этот леденец. Тётя с мамой зашли в дом, и я как обычно пошла за мамой. Когда вошла, увидела, что тётя Аня очень грустная сидит на скамейке рядом с мамой, и они о чём-то тихо разговаривают. Мама больше слушала, а тётя Аня говорила и говорила взволнованно и много. Я чувствовала, что то, о чём она говорит, делает её совсем удручённой. Я видела любящий взгляд мамы, понимала, что она очень любит сестру, но не знает, как её утешить. Тогда я подошла к органу, который стоял в этой же комнате, и на слух стала играть мелодию, которую часто слышала в доме, когда проходили богослужения. Её много раз при мне пели люди, которые приходили к нам молиться.
«Дорогие минуты нам Бог обещал», – такие слова были в этой песне.
Я пальчиками наигрывала мелодию и вдруг услышала громкий голос тёти Ани:
– Эличка, ты только послушай! Она играет мелодию
«Дорогие минуты»! Она её запомнила! Её надо как можно скорее отдать в музыкальную школу! У неё талант от Бога!
А я тогда поняла, что то, о чём они разговаривали, уже не имеет значения, что с этой мелодией все их заботы и переживания ушли прочь. Я была рада, что помогла им, я была счастлива, что мама и тётя Аня стали улыбаться.
Как-то приехал к маме её младший брат Ейно (Геннадий по-русски), но в дом он не захотел зайти, стал с мамой разговаривать на улице, я, как всегда, стояла рядом. Я давно не видела своего дядю, но знала, что мама за него всегда очень переживала, слышала, как она рассказывала, что у брата что-то случилось в жизни, что-то нехорошее. В этот раз он был совсем другим, совсем на себя не похожим, очень грустным и озабоченным. На нём были очень красивые серебряного цвета очки от солнца, я раньше никогда не видела таких и стала разглядывать эти очки, пытаясь увидеть через них его глаза, но их не было видно. И вдруг я поняла, что он специально надел эти очки, чтобы спрятать от мамы свои глаза. Я пригляделась и увидела, что он плачет, но пытается это скрыть, что ему плохо и больно.
Я слышала одну только фразу:
– Всё, сестрёнка! Всё кончено! Нет больше смысла! Мама его успокаивала:
– Всё