Четыре Евы. Связь поколений. Веера Хелена Рейникайнен
сомневалась, но они уговорили её, и я поехала с ними на поезде. Когда приехали, я увидела, что живут они в многоэтажном доме, что у них большая и светлая комната, и ещё я увидела, что живут они в квартире не одни, что в другой комнате живёт их сын с невесткой и совсем маленьким ребёнком, который спит в коляске. Мне очень захотелось посмотреть на малыша и покачать его, бабушка и дедушка разрешили мне пойти туда. Когда я вошла в комнату, то я увидела очень добрых красивых молодых людей. Они разрешили мне подойти к коляске; я подошла и увидела чудесного маленького мальчика; я готова была качать его целый день. С этого дня мне всегда хотелось к ним приезжать, чтобы провести время с их прекрасным ребёнком.
Начался новый учебный год, и теперь я уже с радостью пошла в школу. Очень хотела увидеть свою любимую учительницу, я по ней скучала, а шумные и бегающие дети меня уже не очень пугали. Когда я вошла в свой класс, то увидела, что рядом с моей любимой учительницей Екатериной, которая была грустной, стоит незнакомая женщина. Меня почему-то это очень напугало, я взглянула на неё, и у меня окаменело всё внутри, мне захотелось убежать домой. Что это было? Предчувствие? Я как будто знала, что будет дальше, дрожала и боялась, но почему-то знала, что Екатерина сейчас уйдёт и оставит эту другую, злую учительницу. Так и случилось! Я услышала, как моя любимая учительница сказала всему классу, что она должна уйти, а вместо неё с нами будет новая учительница, которую зовут…
В тот момент я не расслышала её имени, я поняла, что пропала, что хочу к маме домой, что боюсь здесь оставаться. Наша учительница попрощалась и вышла из класса, а новая, злая, осталась. Она начала урок… Не помню, как я дождалась конца, но домой шла грустная, предчувствуя трудные дни. Когда на уроке она проходила мимо меня, у меня тряслись руки и ноги, я даже ставила в тетради кляксу.
Однажды эта злая учительница вошла в класс, я стояла и, как всегда, боялась смотреть ей в глаза.
Она сказала всем детям садиться, а мне сказала:
– Ты, Проценко, стой!
Я поняла, что она меня будет наказывать, но не знала, в чём я провинилась.
Учительница произнесла:
– Дети, посмотрите на эту девочку. Я советую вам держаться от неё подальше, она из очень неблагополучной семьи и может очень отрицательно влиять на вас. Советую вам с ней не дружить, потому что её родители – сектанты и фанатики! Они против коммунистического строя, они позорят нашу страну, они несут вред всему цивилизованному обществу, позорят наш Советский Союз и наш народ!
Я боялась пошевелиться, боялась, что она подойдёт и ударит меня, от страха я написала в колготки. Но хорошо помню, что внутри меня кричал какой-то, неизвестный до сего дня, голос возмущения: «Как она может так говорить про моего папочку и мою мамочку?! Как она может так лгать про них?! Они очень добрые и хорошие люди! Они всем помогают и всем желают только добра, они самые правильные люди на Земле! Даже когда с ними поступают плохо, они всё прощают! Это ложь! Ложь! Ложь!» Голос во мне кричал, а я стояла без движения, как солдатик, со слезами на