Город Бабра. Маргарита Краска
и раздражала меня: при каждом шаге она слегка подпрыгивала, как маленький ребенок, и глупо размахивала руками в такт шагам. Я слегка отстал, чтобы не позориться.
Мы дошли до Иркутского областного краеведческого музея, в котором я был уже раз пять, не меньше. Через дорогу располагался главный корпус нашего универа, в котором я бывал не сосчитать сколько раз. Ничего особенного здесь увидеть я не мог. Разве что она присвоит магические свойства очередному памятнику культуры-архитектуры.
На светофоре возле перехода через улицу Гагарина, отделяющую нас от самой набережной, пришлось поравняться с моей проводницей. Я покосился на Арку – она смотрела в сторону памятника Александру III. Точнее, на большую группу людей посреди сквера.
Когда мы пришли туда, Аркабалена схватила меня за руку и потащила вглубь толпы. Я и моргнуть не успел, как оказался в первом ряду, среди свистящих и гудящих взрослых и детей, среди хохота и аплодисментов.
Весь восторженный гвалт предназначался герою, выступающему посреди импровизированной сцены – небольшого помоста из деревянных досок. Там прыгала, кружилась на месте, звонко лаяла пушистая, светло-рыжая, дворовой породы собака со смешным черным пятном вокруг глаза, делающим ее похожей на пирата с повязкой. В зубах она держала обруч, украшенный огненно-красными платками, имитирующими пламя. Собака подбросила его высоко в воздух, примерилась, перебирая лапами, и прыгнула прямо в кольцо, пока оно еще было в воздухе, затем в мгновение ока развернулась и снова поймала обруч зубами.
Толпа ахнула. Дети завизжали и покатились со смеху, их родители полезли за кошельками в сумки, а я удивленно приоткрыл рот и внимательно разглядывал сцену, пытаясь разгадать секрет отличного фокуса.
Тем временем собака аккуратно поставила обруч ребром на землю и прыгнула на него, как на колесо, и, неизвестным для меня способом удерживая равновесие, поехала, перебирая лапами взад и вперед по тонкому ободу.
Проехав так пару кругов, собака спрыгнула с обруча на задние лапы, как человек, и, стоя таким образом, нырнула в него носом. Затем пушистая артистка, продолжая стоять на задних лапах, вращая головой, стала крутить обруч вокруг своей шеи, что я еще мог как-то себе представить и даже как-то объяснить, если очень постараться. Но потом обруч скользнул вниз, на собачью талию, и она продолжила вращать его, двигая бедрами. И вот тут я окончательно ошалел. Мои познания в собачьей анатомии, мягко говоря, никак не увязывались с тем, что наблюдали мои глаза. Я не удержался и сделал несколько фотографий, надеясь потом, после выступления, рассмотреть их внимательно на наличие веревок или механизмов, помогающих собаке выполнять такие невероятные трюки.
Толпа взорвалась восторженными криками, а я искал глазами дрессировщика – организатора этого великолепного шоу. Очень хотелось расспросить, как он это сделал, как вообще можно так здорово обмануть человеческое восприятие. Поймал себя на том, что смотрю на собаку и ее теоретического дрессировщика с неприкрытым восхищением, как и все окружающие меня люди, и по лицу моему расползлась самая настоящая искренняя