Гадёныш. Ирина Александровна Манаева
рассчитывать на детей во дворе. Я предложила Мите прогуляться, и она с радостью согласился. На улице было пасмурно, дождя нет – уже полдела. Уличные игрушки мы не заносим в дом, они сложены прямо около двери: лопатки, песочные наборы, машинки, пистолеты, самокат, велосипед, толокар. Митя подошел как обычно к трем большим пакетам с игрушками и выбрал один из них, потом взял большой самосвал, и мы спустились на лифте. Во дворе было многолюдно, мы сразу распределились по возрастам: одни играли, другие разговаривали. Обсуждали вчерашний день рождения.
Я встала около горки и рассматривала детей. Они бегали с визгом, а Митя догонял их, тараня большой машиной. Одна из девочек раскачала качели, чтобы создать некое препятствие в погоне. Митя в силу возраста еще не понимал физических законов, и как больно могут ударить качели. Поэтому, не меняя траектории, он устремился следом за остальными. Я успела только набрать воздуха в легкие, чтобы остановить его криком, но слова застыли у меня в горле, как те качели, которые просто повисли в воздухе рядом с его головой, когда он все же пробежал мимо. А потом как ни в чем не бывало продолжили свой ход. Такие спецэффекты часто используют в фильмах.
Не знаю, чего я испугалась сильнее: последствий удара или его отсутствия. Это был тот случай, когда любой из исходов меня бы не устроил. Я стояла с раскрытым ртом, провожая взглядом своего ребенка, если он таковым являлся. Обернувшись, я поняла, что никто не подтвердит моих слов: я одна видела то, что видела. И мне теперь нужно было решать, чему верить: глазам или разуму.
Я окликнула его, и он сразу же подошел, подобной прыти от трехлеток редко кто ожидает. Обычно любой из нас приходилось звать ребенка не единожды, а, может, я уже придираюсь к любой мелочи, кто знает.
– Как ты это сделал?
– Что сделал, мамочка?
Я повторила вопрос с нажимом, чувствуя, что закипаю.
– Я ничего не делал, – ответил он по-детски наивно.
Черты знакомые, но я все равно улавливала фальшь, не было в нем той открытости и эмоциональности, которые я так любила.
– Я говорю о качелях, – я старалась говорить негромко. Не хватало того, чтобы соседи посчитали меня сумасшедшей.
Митя обернулся в сторону качелей и стал их разглядывать, потом снова посмотрел нам меня и пожал плечами. Он сорвался с места и продолжил игру с друзьями, оставив меня в смятении. Что же, черт возьми, происходит? Я уже готова была поверить в то, что мой разум играет со мной. Ведь иногда утром, пробуждаясь, я пыталась осознать, где я, кто я, вспоминала, что у меня есть муж и ребенок, выплывая из потустороннего мира.
Зачитавшись, могла настолько выпасть из реальности, что с удивлением обнаруживала себя в своем настоящем времени. Хотя иногда я с уверенностью не могу ответить, что правда, а что вымысел.
Одна из мамочек вывела меня из оцепенения, окликнув, и я заняла место рядом со всеми, они что-то обсуждали. Надо признаться, что не особо вникала в суть, поэтому просто делала вид, что слушаю. Сама же следила за сыном,