Ватага. Император: Император. Освободитель. Сюзерен. Мятеж. Александр Прозоров
прочь навернуть с полкотелка – да не до ухи сейчас, некогда.
Наверное, здесь все-таки трапезничали далеко не все артисты – кудрявый старик в куцем сером плаще, длинный худосочный парень с изможденным лицом и одетая в мужское платье – узенькие штаны-колготки – шоссы – и короткую безрукавку, худая девчонка, довольно-таки миленькая на личико, большеглазая, с заплетенным в пучок каштановыми волосами. Но тощая – да… почти как модель, в чем только душа держится?
Того улыбчивого атлета, что Вожников заметил вчера, почему-то нигде видно не было, может, отошел отлить или по каким иным важным делам?
Обернувшись, князь обнаружил погоню довольно далеко, видать, запыхались, оглоедища. Показав им средний палец, молодой человек, больше не обращая внимания на доносившиеся позади угрозы, быстро спустился вниз, к кибитке и, вежливо поздоровавшись, быстро спросил:
– Ну, как вам тут, ничего?
– Да неплохо, – сдержанно отозвался старик. – Место красивое.
– И все же я на вашем месте немедленно бы отсюда убрался! – князь суетливо оглянулся и махнул рукой в сторону бегущих монахов. – Местный епископ послал своих людей проучить вас… вы же знаете, как к вам относится церковь.
– Да знаем, – старый жонглер быстро подошел к повозке и позвал остальных: – Иоганн, Альма! А ну в кибитку, живо.
Парень и девчонка удивленно переглянулись:
– В кибитку? Зачем?
– Ежели вы не поторопитесь, они все же намнут вам бока! – подогнал нерешительных Вожников. – Давайте, давайте, скорее – едем!
– Но наши мулы, – неожиданно встрепенулся старик. – Они слишком медлительны… Говорил же, не надо было посылать в город Готфрида и Айльфа!
– А кто бы тогда занял нам место? Труппа Алексиуса Канарейки тоже здесь, мы все знаем.
Посмотрев на быстро приближавшихся монахов, беглец хлопнул жонглера по плечу:
– Давай, старина, погоняй, а я их отвлеку, чего уж! Где потом вас найти?
– Выше по реке встанем… там не так удобно, зато не на монастырской земле.
– Это только чертов аббат считает рыбацкую землю своею! – обиженно сверкнув глазищами, выпалила девчонка. – Ладно, дядюшка, погоняй! Поехали. Места вверх по реке вовсе не менее красивы, чем здесь.
– Зато рыба там плохо клюет, девочка! И до города далековато.
– Зато никто не выгонит.
– С верхних-то пустошей? Да кому они нужны…
Старик дернул поводья, и кибитка покатила прямо по траве к видневшейся на вершине холма старой, построенной еще римлянами, дороге.
– Эй! – высунулась из-под полога девушка. – Добрый человек, а как же тут будешь их отвлекать?
– Не беспокойся, уж отвлеку как-нибудь.
На самом деле молодой человек еще не знал, как он будет отвлекать монахов и, главное, зачем – они ведь не за жонглерами, а за ним гнались. Вот и пускай побегают, порастрясут жир!
– Эге-гей, ослищи паршивые! Что-то не очень-то быстро вы двигаетесь,