.
вперед-назад в глубоком раздумье, держа одну руку за спиной, а в другой маленькую рюмочку с наливкой.
– Ну вот и Анюнька пришла. Будем ужинать. Марья Петровна, прошу, неси горячее. Садись моя хорошая, – обратился он к Ане, – будем с тобой щи хлебать, – сказал он и одним махом рюмочку опустошил. Довольно крякнув от выпитого, он перекрестился, благословил еду и сел сам.
– Знаешь, через три дня Троица, – начал отец издалека, – я же тебя обещал после нее в город свезти, к тетке твоей Параскеве Семеновне погостить. Ты еще не передумала? А то дома останешься, тут же вон как хорошо – птички, лес.
– Как благословите, тятенька, – ответила Аня, уже во всей полноте ощущая себя дома.
– Да не слушай старика. Что тебе молодой в деревне киснуть. Я, конечно, скучать буду, но и в свете показаться надо, и платья модные поносить. Кому их тут показывать? Курам? – развел руками и сам засмеялся от своих слов. – Отвезу. Погостишь у тетки, она тоже рада будет.
Доев суп и принимаясь за студень, Иван Гаврилыч не упустил возможности задеть и тему замужества:
– Ты у меня уже девица сильно на выданье – начал он, – двадцать один годик малышке, – уже не шутки. Пора и о женихах подумать. Хотя, чего таить, не хочется тебя от себя отпускать, но с другой стороны внуков тоже хочется.
Аня не знала, что и сказать. Она только привыкла быть здесь, только почувствовала себя дома, как ее уже замуж выдать хотят. В общем, хоть Аня и чувствовала себя дома, но вопросов оставалось не разрешенных еще очень много. Густо покраснев в ответ на ухмылки отца, она не безуспешно сменила тему на хозяйственную и охотную. Те, что отец так любил и мог говорить упоительно часами, ничего не спрашивая и не ожидая ответов.
Доев ужин и помолившись с благодарением, Иван Гаврилыч подошел к Анне и, поцеловав ее в макушку, пожелал спокойной ночи. Выходя из гостиной и встретив Марью Петровну, поблагодарил за вкусности и сообщил ей, что со стола можно убирать. Аня, допив чай, встала из-за стола, перекрестилась и пожелала Марье Петровне спокойной ночи.
Поднимаясь в свою комнату, она думала, что спать еще не хочет, что приготовит наряд на завтра и прочтет, взятую у папы книжку. В спальне, умывшись и переодевшись ко сну, она уселась на мягкую кровать, и уж было взяла книгу в руки, но день, проведенный на чистейшем воздухе, дал о себе знать, и она не смогла сопротивляться сну. Заползла на подушку и уснула крепко, провалившись в мир снов.
Утром ее разбудил назойливый будильник и непрекращающийся гул машин за окном. «О нет, как же громко», – подумала она о машинах. Кот мурлыкал у подушки, ожидая ее пробуждения. Все было как обычно, как обычно до этого сна… И тут до Ани дошло, что она проснулась и поместная деревня была лишь сновидением. Она не знала, радоваться ли ей, что приснился чудный сон, в котором она отдохнула от рабочих будней, или печалиться, что это был всего лишь сон, и теперь ей снова нужно идти на работу, перехватывая