Удольфские тайны. Анна Радклиф
робость, и, когда он опять сел, она проговорила тоном, выдававшим ее нежное чувство:
– Вы несправедливы к себе и ко мне, говоря, будто я считаю вас недостойным моего уважения. Сознаюсь вам, что я уже давно чувствую к вам уважение и… и…
Валанкур нетерпеливо ждал окончания фразы, но слова замерли на ее губах. В глазах отражалось, однако, волнение ее сердца. В один миг Валанкур перешел от нетерпения и отчаяния к нежности и восторгу.
– О Эмилия! – воскликнул он. – Моя Эмилия! Научите меня, как вынести эту минуту! Она запечатлеется в моем сердце как самая священная в жизни!
Он прижал ее руку к своим губам; рука была холодна и дрожала. Подняв глаза, он увидел, как бледно ее лицо. Слезы доставили Эмилии облегчение. Валанкур за нею наблюдал в тревожном волнении. Через несколько минут она успокоилась и, улыбаясь сквозь слезы, сказала:
– Простите мне эту слабость. Силы мои, вероятно, еще не оправились после недавнего потрясения.
– Не могу простить себе, – сказал Валанкур, – что был причиной вашего волнения. Постараюсь более не касаться предмета, который мог расстроить вас в сладостной уверенности, что пользуюсь вашим уважением.
Потом, забыв о своей решимости, он опять заговорил о том же:
– Вы не знаете, сколько мучительных часов я провел вблизи от вас в эти последние дни, когда вы думали, что я далеко, – если только вы иногда делали мне честь вспоминать обо мне. Я бродил вокруг замка в тихие часы ночи, когда ни одна душа не могла видеть меня. Было так отрадно сознавать вашу близость, для меня было что-то особенно успокоительное в мысли, что я караулю ваш дом, в то время как вы почиваете. Эти сады отчасти знакомы мне. Однажды я перелез через ограду и провел один из счастливейших, хотя и мучительных часов в моей жизни, прохаживаясь под окном, которое я считал вашим.
Эмилия осведомилась, как долго Валанкур жил по соседству.
– Несколько дней, – отвечал он. – У меня было намерение воспользоваться позволением вашего батюшки посетить вас. Не знаю почему, но при всем моем желании видеть вас я все не решался войти и постоянно откладывал свое посещение. Я поселился в деревне поблизости и бродил со своими собаками по живописным местностям этого прелестного края, все время мечтая встретить вас.
Разговор продолжался, и время летело незаметно. Наконец Валанкур опомнился.
– Мне пора уходить, – молвил он печально, – но я уйду с надеждой увидеть вас снова, получив от вас разрешение посетить ваших родных.
– Мои родные будут рады видеть того, кто был другом моего покойного отца, – отвечала Эмилия.
Валанкур поцеловал ее руку и все мешкал, не имея сил уйти. Эмилия сидела молча, потупив глаза в землю, а Валанкур, глядя на нее, думал, что скоро уже не увидит ее прекрасного лица. В эту минуту из-за платана послышался шум торопливых шагов, и, повернувшись, Эмилия увидела перед собой госпожу Шерон. Девушка почувствовала, как ее бросило в краску, она задрожала от волнения, однако