Одарённые. Кетаб второй. Виктор Паршаков
сил. Всё внимание уходит на само действие, поэтому при посыле Дар высасывает из тебя все соки. Тебе нужно освоить сырой Контакт.
– Простите, учитель, можно вопрос? – неуверенно произнесла девушка. – Что значит «посуху» и «сырой»?
Меррдаус забросил в рот остаток двикки, довольно улыбнулся:
– Запоминай: Чтение, не пропуская чувства объекта через себя – сухое. Так Читают лексары. Они не идут дальше, не транслируют чувства, не создают образы. Им ни к чему испытывать то же, что и объект. Но ты не лекса, ты должна освоить сырое Чтение, или Предвливание.
– Предвливание?
– Когда погружаешься в поток чужих ощущений и можешь направлять их как к себе, так и от себя. Лишь наполнившись чужими чувствами, ты сможешь научиться Вливать их назад в объект.
– Как это – Вливать?
– Как воду из кувшина в кубок. – Настоятель взял второй плод, откусил небольшой кусочек. – Этот этап принято называть Влиянием, однако правильно – именно Вливание. Ты Читаешь человека, перестраиваешь его ощущения внутри себя и отправляешь обратно, но уже новые, чуть-чуть иные. Процесс становится мгновенным, когда ты улавливаешь нюансы чувств слёту, без образной обработки, а по-сырому. Ощущения в теле всегда быстрее и точнее образов.
Старик откусил ещё кусок, перевёл взгляд на Виоланту:
– Ты точно любишь двикку? Тогда я с радостью угощу тебя. Но сперва закрой глаза и постарайся Прочесть меня. Без музыки. Без золотых нитей и нот. Только ощущения.
Принцесса послушно прикрыла глаза и сосредоточилась. Рука Меррдауса держала её запястье, пульс мерно толкался в обманчиво слабые узловатые пальцы. Виски тоже начали стучать. Арфа молчала. Долгое время ничего не происходило. Когда девушка готова была разрыдаться от досады, она услышала голос настоятеля:
– Ладно, хватит. Посмотри на фрукты.
Виоланта открыла глаза. Сочные, сладкие плоды лежали на блюде, но почему-то больше не манили. К горлу подступил комок дурноты.
– Бери, ты же любишь двикку, – сказал старик, не сводя с неё глаз.
Во рту разлился горький привкус, нос наполнился неприятным запахом. Принцесса протянула руку, однако плод так и не взяла.
– В чём дело? Не хочешь?
– Не хочу.
– Почему?
– Они… отвратительны…
Удивительное чувство разлилось внутри. Самый любимый вкус детства странным образом вызывал отторжение. Живот начало крутить, в глазах потемнело. Девушка поняла, что ещё немного – и её вырвет. На лбу выступил холодный пот, губы побелели.
– Отлично, молодец. Ну, и зачем тебе музыка?
Меррдаус разомкнул пальцы, встал и со всего размаху швырнул недоеденный плод в блюдо.
– Ненавижу двикку, – скривился он. – Никогда её терпеть её мог.
Виоланта еле успела отвернуться от стола. Её бурно вывернуло. Настоятель скучно поглядел на заблёванный пол, подошёл к двери.
– Иди умойся, – бросил он через плечо. – Я пришлю кого-нибудь убрать комнату. Через час продолжим.
Он вышел, скрывая торжествующую улыбку. Наконец, спустя