Хижина в горах. Сандра Браун
на снимок Эмори, сделанный в тот момент, когда она вместе с докторами Батлер и Джеймсом перерезала ленточку на открытии их клиники.
– Красивая леди.
– Спасибо.
– Какой она врач? – спросил Найт.
– Педиатр.
– Эти двое ее партнеры?
– Да. Я говорил с ними полчаса назад. Им она тоже не звонила.
– Они хорошо ладят?
– Разумеется.
– Никакого профессионального соперничества?
Джеф в отчаянии с силой выдохнул.
– Вы рубите не то дерево. Ее коллеги очень встревожены.
– Ладно. Я просто спрашиваю. Я буду спрашивать много такого, что вам может показаться несущественным или просто неприличным. Но, к сожалению, неудобные вопросы иногда необходимы. Это самая неприятная часть моей работы.
Джеф сомневался в точности этого утверждения, но спорить не стал.
Найт тем временем посмотрел другие снимки.
– Ваша жена – активная женщина.
– Очень.
– Вы уверены, что она не уехала куда-то по делам благотворительности?
Джеф глубоко вздохнул и медленно выдохнул.
– Она приехала сюда в пятницу днем, чтобы утром в субботу пробежать дистанцию в горах для тренировки.
– Вы знаете маршрут или название горы?
– Эмори показывала мне карту. Если я ее увижу, то смогу вспомнить.
– Вы знаете, в каком парке?
– А разве здесь не один парк?
Найт просто смотрел на него несколько секунд, потом сказал:
– Только в этой части Северной Каролины у нас четыре национальных лесных парка. Они соединяются с заповедниками в Теннесси. А если направиться на юг, в Джорджию…
– Я начинаю понимать, – Джеф решился прервать этот урок географии. – Я не знаю, какой именно парк или какая гора. Но ночевала она здесь в Дрейкленде, поэтому логично было бы начать поиски с ближайшего туристического района.
На лице Найта появилось пессимистическое выражение.
– Все равно нам придется осмотреть много квадратных миль.
– Мне жаль, что я не знаю большего о ее маршруте. Но одно я знаю наверняка: жена никогда бы не уехала «по делам благотворительности», не предупредив меня.
Абсолютно не тронутый его нетерпением Найт сказал:
– Вероятно, это так. А как насчет членов семьи?
– Кроме меня у нее никого нет.
– Никого, кого она решила бы навестить и у кого могла задержаться?
– Нет.
– Друзья?
– Я обзвонил всех, кого только смог вспомнить. Никто не видел ее и не разговаривал с ней. И это значит… что с ней что-то случилось.
Детектив наклонился вперед и вцепился пальцами в край стола.
– Вы боитесь худшего, мистер Сюррей. Не вините себя. Я бы, вероятно, тоже так себя вел на вашем месте. Скажу вам только одно: за двадцать с лишним лет, которые я проработал в этом офисе шерифа, я нашел всех, кого считали пропавшими. Девяносто девять и девять десятых процента людей находились. Всего лишь одна десятая процента пропавших становились сюжетом для вечерних