Пути-дороги. Борис Крамаренко
дело есть… Ты что ж, подлюка брюхатая, к чужим девкам лазишь, а коли они тебе, черту старому, не поддаются, так ты их со свету сживаешь?
Волобуй осел в руках Андрея грузным мешком:
– Пусти! Тебе кажу, пусти! Ратуйте! Ра-а-а-а…
– Цыц! Зараз кишки выпущу!..
Выглядывавшая из конюшни голова работника быстро спряталась назад.
– Говори, за что девка в синяках ходила?
Волобуй испуганно бился в руках Андрея, хрипел и наливался кровью.
Тряхнув Волобуя еще раз, Андрей швырнул его изо всех сил на косилку. Волобуй стукнулся боком о полок и растянулся на траве. С омерзением плюнув на него, Андрей зашагал к крыльцу.
Войдя в кухню, он взволнованно выкрикнул:
– Собирай, Маринка, вещи, зараз в станицу поедем!
Марина бегом направилась в чулан и через несколько минут вынесла оттуда завязанные в узелок свои пожитки.
Кухарка, посмотрев в окно, всплеснула руками:
– Ой, лишенько! Очухался рыжий боров – хлопцев зовет. Ой, беда вам будет!
Андрей угрюмо усмехнулся:
– Ну, хлопцы меня не тронут, а сам не посмеет…
Взяв Марину за руку, он вышел на крыльцо.
Волобуй, собравший около десятка работников, увидев Андрея, заорал:
– Вяжите его, хлопцы! Мы его, мерзавца, к атаману отвезем!
Работники нерешительно топтались около Волобуя, боясь подступиться к Андрею. Волобуй исступленно визжал:
– Хватайте его! Вяжите его, бандюгу треклятого! Выпустите – всех со двора сгоню!
Андрей, оставив Марину на крыльце, подошел к дереву, отвязал коня и прыгнул в седло. В руках у него блеснула кривая турецкая сабля.
Работники бросились к воловнику. Волобуй споткнулся о камень и упал на четвереньки. Сабля, описав полукруг, со свистом опустилась плашмя на жирный волобуевский зад.
Волобуй ткнулся лицом в землю. Полоснув его еще несколько раз плашмя, Андрей подъехал к крыльцу. Марина, подхваченная им на руки, вскочила в седло, и конь карьером вынес их в открытые настежь ворота.
Из воловника выглядывали, давясь смехом, волобуевские работники.
…Усталые, но бесконечно счастливые, подходили Андрей и Марина к станице. Сзади них шел в поводу Андреев конь, отмахиваясь хвостом от комаров.
У Семенных Марину встретили всей семьей. Григорий Петрович, обнимая смущенную Марину, ободряюще улыбнулся:
– Ну, дочка, будь в этом доме хозяйкой. А как Андрей с фронта придет, новую хату вам построим.
И совсем по-молодому повернулся к жене:
– Принимай, Николаевна, дочку.
Василиса Николаевна, плача и смеясь, обняла Марину.
Андрей незаметно выскользнул во двор…
Гриниха сидела в кухне, разложив перед собой карты. В сенях раздался шорох, и в кухню вошел Андрей. Гриниха, подняв голову, с испугом посмотрела на него, смешивая колоду.
– Здравствуйте, Агафья Власовна!
Сняв папаху, Андрей уселся на лавку.
– Здравствуй, Андрей. Слыхала я, что ты вернулся. Василий сказывал.
Глядя на осунувшееся лицо Гринихи,