И жизнь продолжалась. Влада Арт
Здесь так сильно пахнет мылом, как будто только пару минут назад кто-то хорошенько прошёлся по дороге огромной пенящейся щёткой. Чарли обожает запах мыла и моющих средств вообще. По её мнению, в этих непритязательных бытовах ароматах кроется вся красота. И если бы она создавала парфюм, то не стала бы включать в него ноты яблока или цитруса, а скорее бы взяла запах новой обуви, девяносто пятого бензина, влажного сена или только что глаженного горячего белья.
У дома номер четырнадцать Чарли замечает молодого человека лет семнадцати, что стоит совсем неподвижно, точно статуя. Перед ним лежит раскрытый чехол от гитары. Но ни в чехле, ни в руках у юноши ничего нет. Поравнявшись с ним, Чарли останавливается и выжидательно смотрит в глаза фундучного цвета. Они стоят в тишине, теперь уже две застывшие во времени скульптуры. Цок-Цоку становится не по себе от молчания, и он клюёт Чарли в плечо. Тогда она достаёт из кармана большую медную монету, кидает её в чехол. Монета звонко ударяется о твёрдое днище, и это приводит молодого человека в чувство. Он трясёт головой, смахивая чёрные пряди с лица. С шумом набирает воздух и на одном дыхании начинает читать стихотворение.
В лесу уснула смерть,
Тише, не буди.
Дай сны ей досмотреть,
Подальше уходи.
Пока в пустынях стынет лёд,
Пока тоской гниют цветы,
Пусть остановит время ход
И позовёт из темноты.
Спросив, зачем, о злобный рок,
Мы снова в теле человечьем?
Здесь боль, печаль, болезнь и ночь
Сияет нежно так,
Что я, забыв про все утраты, снова верю
И радуюсь дыханью своему,
Как узник, избежавший гильотины.
Скажи же мне, в чём та причина
Что заставляет нас
Нести сей крест
И день любить
Как любит мать
Своё дитя?
Дослушав его, Чарли хлопает, и хочет уже идти дальше, но её интерес побеждает. Тогда она спрашивает:
– Как тебя зовут?
– Майки, – парень склоняет голову.
– У тебя прекрасные стихи, Майки.
– Кар! – поддерживает Цок-Цок.
Майки снова замирает, не обращая внимания на ворона. Подождав несколько минут и убедившись, что он продолжит так стоять до новой монетки, Чарли пожимает плечами, и они с Цок-Цоком продолжают свой путь. За домом двадцать семь следует бывший пустырь, ныне поросший диким кустарником. Большинство веток пересохло, а кусты напоминают толпу на рок-концерте – правда, иссохшихся бабуль, которые сложили тощие костлявые пальцы в «козу» и тянутся ими к небу.
– Интересно, что там за привлекательный бурьян выступает? Такая толпа собралась! – Чарли делится своими фантазями с Цок-Цоком и тот одобрительно кивает.
– There is no one else who can shine like you, oh my little star, – напевает она, и ворон качает головой в такт. Они хохочут и идут дальше.
Тишина на кладбище такая, какой