Уральская Обь. Дмитрий Арбузов
лишь баня на берегу, собранная из тонкого лиственничного тёса, в дальнейшем обжитая под зимовье, и сложившиеся под воздействием сурового климата, как карточный домик, стены сарая. Лиственница, как известно, дерево прочное, поэтому баня, выстроенная лет тридцать-сорок назад, выглядит ещё сносно. Она-то и создаёт видимость, что люди где-то неподалёку.
Обрадовавшись бане, остаемся здесь ночевать. Хотя мы и купаемся каждый день, но всё равно в качестве разнообразия горяченького тоже хочется. Выбрасываем из тёсенки хлам и затапливаем её, как можно плотнее обложив камнями, реконструировав прямоугольную железную печь. Пять раз, в то время как Иван возится с костром и колдует завтрак, я подкладываю дров в топку, пока окончательно не удостоверяюсь, что баня готова. Ох, ну и оторвались же мы тогда!.. Как сейчас помню – вылезаю на берег реки весь красный, еле живой… До комаров и дела нет! Прыгаю в воду – пар идёт! А вокруг тишь да благодать, одна река беспокойствует, но шум её слышен где-то на перекатах внизу, еле уловим он, как и птичий щебет, отголосками тревожащий безмятежную синеву неба… И все эти детали до бесконечности складываются в единый упоительный для души момент – музыку природы. Так бы и слушал её вечно… Как хорошо!..
После бани присели у большого костра, закурили, стали отдыхать. На сегодняшний день все трудности позади, а о завтрашнем думать пока не хочется. Прямо как в сказке: утро вечера мудренее. Вот и банька встретилась в тайге, чего мы, конечно же, не ожидали. Хочется дышать глубоко-глубоко, смотреть в небо и верить, что так в жизни будет продолжаться всегда. Удивительное существо человек: глубокий рационализм в нём находит общий язык с сентиментальностью, а смертельная усталость и боль вмиг сходят «на нет», и вот уже счастье людское лежит у самых твоих ног. Это говорит нам, что косность нашего сознания – всего лишь лёгкая форма болезни, что человек, оказавшись в соответствующих условиях, способен изменить себя сам.
А место вокруг, правда, замечательное. Оно дарит какое-то своё, приятное чувство! Возникает естественное желание остаться здесь денька на два-три. Палатку растягиваем в прилежном лесочке у ручья, где лиственницы растут рядками, словно намеренно рассаженные чьей-то заботливой рукой. Это люди так о них позаботились, вычистили и проредили лес, сохранив деревья самые стройные. Лет двадцать прошло с тех пор, но присутствие души человеческой здесь по-прежнему сохраняется… И по сей день по лесу-парку можно гулять босиком, а кустики можжевельника смотрятся так, будто их недавно подстригли! Только карликовая берёзка распушилась уж больно сильно по тенистым углам у комлей. С большим интересом мы осматривали лес, где остановились. Обнаружили следы палаточного городка и предположили, что когда-то людей на берегах Лагорта-ю бывало много. Скорее всего, здесь функционировала геологоразведочная экспедиция, работы проводились традиционно из сезона в сезон, может быть, до конца восьмидесятых годов. Поэтому всё опрятно и чисто. Геологи думали, что снова и снова будут возвращаться