Мортон-Холл. Кузина Филлис. Элизабет Гаскелл
пепел и задавал мне очередной вопрос. Пока его интерес ограничивался моими познаниями и кругом чтения, я сконфуженно ерзал и мялся, не зная, что сказать. Но мало-помалу он добрался до практических вещей, касавшихся железнодорожного дела, и я наконец почувствовал себя увереннее, потому что был искренне увлечен своей работой (если бы я не отдавался ей целиком, мистер Холдсворт не стал бы терпеть меня подле себя). В те дни я близко к сердцу принимал трудности, с которыми мы столкнулись при прокладке нашей линии: нам никак не удавалось найти в хитбриджских зыбях участок с пригодной твердой почвой. С энтузиазмом развивая эту тему, я не мог не поразиться прозорливости мистера Холмена, иногда вставлявшего свой вопрос. Разумеется, он не разбирался во многих инженерных частностях, иначе и быть не могло, но суть дела ухватил очень верно: вот что значит мыслить ясно и рассуждать логически! Филлис – истинная дочь своего отца как внешне, так и внутренне – часто отрывалась от работы, чтобы взглянуть на меня в попытке лучше вникнуть в мои объяснения. И ей это удавалось, я видел. Вероятно, ради нее я старался выражать свои мысли как можно доходчивее и подбирать для них наиболее точные слова. Мне хотелось доказать, что я тоже не лыком шит и кое в чем разбираюсь, хоть и не владею мертвыми языками.
– Что ж, теперь все понятно, – произнес наконец мистер Холмен, – у меня больше нет вопросов. Поздравляю, мой мальчик, в вашем возрасте не всякий имеет свою голову на плечах и рассуждает так ясно и здраво. Откуда у вас такой талант?
– От отца! – с гордостью объявил я. – Он изобрел новый метод сортировки составов. Может быть, видели заметку в «Газетт»?[14] Его изобретение запатентовано. Думаю, нет человека, который не слыхал бы о лебедке Мэннинга!
– Помилуйте, мы не знаем, кто изобрел алфавит!.. – сдержанно улыбнувшись, отозвался пастор и снова поднес ко рту трубку.
– Конечно не знаем, сэр, – обиделся я за отца, – когда это было!
Пых-пых-пых.
– Должно быть, ваш батюшка – выдающийся человек. Теперь я припоминаю, что однажды слышал о нем. Немного найдется людей, чья слава докатилась бы до Хитбриджа. Здесь знают лишь тех, кто живет не далее пятидесяти миль от их дома.
– Да, сэр, мой отец – человек выдающийся! Это не только мое мнение, так считает мистер Холдсворт и… и все, кого ни спросите!
– Молодой человек правильно делает, что заступается за отца, – словно бы в мое оправдание сказала миссис Холмен.
Я уже начал сердиться: мой отец не нуждался в заступниках. Его заслуги говорили сами за себя.
– Ну разумеется, – миролюбиво ответил пастор. – Правильно, потому что не кривит душой… и не грешит против истины, я уверен. А то иной раз бывает прямо по пословице «всяк кулик свое болото хвалит». Вскочит молоденький петушок на кучу, хвост распустит и давай во все горло нахваливать своего родителя-петуха, дескать, полюбуйтесь, какого я славного роду-племени!.. Мне очень хотелось бы познакомиться
«