Этнофагия. Макс Баженов
сердцах. Где-то там всё ещё есть живые, которым мы нужны. Этих людей, увы, уже не вернуть…
– Надо попасть внутрь, – твёрдо заявила Настя. – Это всё равно должны быть мы. Сейчас или потом.... Это придётся убрать.
"Это?!" – подумал я так громко, что чуть не сказал вслух. Настя, видя моё возмущение, поспешила объяснить своё небрежное отношение:
– При церкви, в которой я росла, всегда было похоронное агенство. Перемещение мертвецов – часть повседневности. Уверяю тебя, эти люди выглядят лучше большинства из тех, кто к нам поступал… Они ещё скажут нам спасибо, когда мы их похороним.
Ну конечно! Как я не подумал об этом? Верующим, должно быть, гораздо проще относиться к смерти, ведь они верят в жизнь иную. Это для меня эти кости – последнее, что осталось от их владельцев. Люди и есть их тело, всё оно вместе, включая нервы, кожу и кости. Для Насти же останки, обнаруженные нами, были всего лишь бренной оболочкой, вместилищем чего-то более ценного, чем плоть, и теперь покинувшего этот мир ради более полноценного опыта. Что ж, воистину, блажен тот, кто верует!
– Не помешало бы побольше света, – сказал я, собрав волю в кулак. – Я бы вернулся сюда с необходимым оснащением, взял с собой мешки и инструменты и развесил бы на стенах факелы. Так невозможно работать. О чём вы думали вообще, когда планировали исследование этого убежища?
– Я думала, что мы найдём, где здесь включается свет, найдём ком… компьютер и ты скажешь, работает он, или нет! – повысив голос, сказала Настя. – Откуда мне было знать, что за дверью будет тоннель в ад?
– И что же ты предлагаешь? – спросил я, не желая верить в то, что услышу.
– Я предлагаю начать разгребать. Сделаем столько, сколько успеем, пока есть свет.
Эту работу я бы не поручил даже злейшему врагу. Люди рассыпа́лись в прах у меня в руках. В бледном свете единственной лампы мне то и дело чудились ожившие гримасы мертвецов. Я отрывал им конечности и сгребал их в кучу справа от двери. Настя занималась левой стороной. Было душно, и я начал обильно потеть. Когда с большей частью крупных частей было покончено, оголился пол, покрытый плотным слоем некоей засохшей субстанции бывшей когда-то частью этих тел.
– Откроем, – сказала Настя и схватилась за металлическое кольцо со своей стороны.
В этот раз замок поддался без больших затруднений. Я схватился за массивную ручку и дёрнул дверь на себя. Вопреки моим ожиданиям, новый поток нестерпимой вони не сбил меня с ног. Напротив, дверь чуть приоткрылась, и возникшая тяга сразу же захлопнула её. Мы провозились с ней ещё несколько минут прежде чем смогли надёжно закрепить вход, открыв дверь нараспашку. Для этого пришлось сгрести мертвецов с настиной стороны в более плотную кучу.
Лампа продолжала гореть, и в ней всё ещё оставалось много масла. Похоже, что она могла проработать ещё несколько часов. Честно говоря, это меня расстроило. Мне совсем не нравилось то, что мы здесь обнаружили, и все мои инстинкты кричали, что отсюда нужно срочно уходить, пока не обнаружилось чего-нибудь похуже.
За